Грех прощения - Анна Богинская (2018)

Анна кивнула и продолжила:

— И этот перепад гормонов вводит нас в состояние, известное как «эйфория любви». Нам нравится эффект от эндорфинов, но на самом деле он объясняется выбросом адреналина. Наш организм сигнализирует об опасности, а мы думаем, что это и есть чувство любви, — она сделала паузу. — На самом же деле это адреналиновая псевдолюбовь.

Виталик смотрел на нее взглядом человека, открывшего Вселенную. И Анна отлично его понимала: две недели назад она сама пережила это состояние.

— Откуда ты все это знаешь?

— Я прочитала десятки исследований.

Друг понимающе кивнул.

— Один из экспериментов меня особенно поразил, — Анна вздохнула. — К тридцати крысам присоединили провод, по которому время от времени подавали ток. Подопытные получали легкий электрический разряд, приводящий к выбросу адреналина. У каждой из крыс было две кнопки. Одна отвечала за разряд, другая — за еду. На кнопки можно было нажимать пять раз в день. Знаешь, чем закончился эксперимент? — Понятно, что собеседник не знал. Она и не ждала ответа. — Все крысы умерли от голода! Между едой и удовольствием они выбрали второе. Это адреналиновая зависимость. И эксперимент доказал, что она отключает инстинкт самосохранения.

Виталик застонал. Анна продолжила:

— Понимаешь, что происходит? Выброс адреналина — реакция на любое нарушение границ, неважно, физическое это насилие или психологическое. Срабатывает инстинкт. Чем больше адреналина, тем больше эндорфинов. Мужчина — манипуляция — адреналин — эндорфин. Со временем этот человек становится наркотиком, дозой. Чем тяжелее техники, тем сильнее выброс адреналина и тем крепче привязанность к манипулятору. «Игла» вообще вызывает огромный стресс.

— «Игла» — подходящее название для техники пикапа, — трагическим тоном заметил Виталик.

— Мои чувства к Матвею — это не любовь, — Анна вздохнула. — Это ломка. Причем физическая. Знаешь, в чем моя ошибка?

Друг взглядом показал «нет».

— Я дала ему шанс. А он вернулся и применил гремучую смесь. Чем дольше общение и чем сильнее приемы, тем страшнее зависимость. Матвей стал наркотиком. Артем был прав: нужно бежать.

— И поэтому женщины не уходят от мужчин, которые их бьют, — грустно подытожил психолог.

Анна кивнула.

— А любовь?

— Настоящая любовь замешана на дофамине и фенилэтиламине. Чувство полета и готовность к великим свершениям остаются, но провалов в памяти и потери веса нет, и уж тем более нет температуры или рвоты. Любовь — это эмоциональный подъем, возбуждение, симпатия, сексуальное влечение, притяжение. Но из-за того, что мы не понимаем, в чем разница…

— …Вечно выбираем не того, — закончил фразу психолог.

— К тому же романы, фильмы, песни учат, что любовь — это адреналиновый всплеск, — напомнила Анна, откуда родом обман.

Виталик замолчал: ему понадобилось время. Анна задумчиво взглянула в окно. Манипуляция приводит к зависимости не только психологической, но и физической. А жертвы прикрывают свою «наркоманию» словом «любовь» и постоянно ищут оправдания поступкам мучителя. Она ощутила на себе цепкий взгляд.

— Что будешь делать?

— Я не буду ему звонить. Я не хочу умереть, как крысы в эксперименте, — она увидела в глазах друга уважение. — Кроме того, если я позвоню, Матвей убедится, что его стратегия работает. Чем я помогу ему? А чем себе? Финал предсказуем: даже если я отдам ему себя, он попользуется мною и выбросит. Лучше один раз пережить агонию, чем всю жизнь ждать, когда тебя поощрят.

Виталик понимающе кивнул.

— Знаешь, иногда нужно опуститься на дно, чтобы оттолкнуться, — философски заметил он.

— Я не из таких. Мне не нужно дно, — она выдохнула со стоном. — Я все способы перепробовала, которые рекомендуют для лечения адреналиновой зависимости.

— Какие?