Жить жизнь - Анна Богинская (2018)

Кальянщик и официант приняли заказ. Она делилась умозаключениями, о которых Матвей просил днем. Он достал ноутбук и записывал. Ее мысли и замечания, ее идеи. Анна делилась еще не всем, что заметила, — это только начало. Она не хотела перегружать его информацией. Хотела только направить. Она решила направлять его постепенно: пусть думает, что сам ко всему пришел. Ей хотелось, чтобы он сам преодолевал свой путь, но если их отношения — это судьба, то с ее подсказками. Как маркетолог она понимала, что ее знания помогут ему сделать сайт эффективным, выбрать стратегию, но в его профессии нужен не только маркетинг, ему нужны еще пиар-технологии, чтобы достичь результата быстро.

Теплый июльский вечер. Они смеялись, в воздухе витала романтика — нежная и чувственная. Те эмоции, которые бывают лишь до секса. Эмоции первых прикосновений и познавания, эмоции, которые перерастают потом в нечто большее. Ей казалось, что он влюблен, — по крайней мере в эту минуту. Заливисто смеясь, Анна спросила:

— Почему с тобой рядом я не могу связать и двух слов? Я превращаюсь в идиотку, которая не умеет говорить. Я, девушка, которая если что-то в жизни и умеет, так это говорить.

Матвей долго и проникновенно смотрел на нее. Затем выпустил дым и сказал — но не в ответ на ее вопрос, — сказал своим низким голосом необычайно нежно:

— Мне хорошо с тобой! Мне на удивление хорошо! Почему мне так хорошо с тобой? Почему ты меняешь мое настроение с грустного на радостное?

Он притянул ее к себе. Их глаза находились на расстоянии десяти сантиметров. Анна шепотом ответила:

— Потому что нам всем иногда нужна поддержка, и тебе тоже.

Их губы встретились. Их первый поцелуй. Они поцеловались. Они целовались! Для Анны этот поцелуй стал переворотом в жизни. Она не могла объяснить это Матвею. Он не понял бы. Да и зачем ему это знать? Вряд ли он смог бы проникнуться ее состоянием. Матвей целовал, но перед ее глазами стоял образ Стаса. Чувство, словно ее целуют впервые в жизни.

Все дело в ее травме. Травме от неожиданной смерти. Выходя замуж за Стаса, она считала, что эти отношения навсегда. Что больше никакой другой мужчина не прикоснется к ней, что никогда она не испытает чувства первого свидания или первого поцелуя, что жизнь определена. Не потому, что она была наивной, верящей в святость брака, а потому, что Стас любил ее эгоистично, собственнически, ревниво, маниакально. Она знала, что с ним в ее жизни будет только он, но жизнь распорядилась иначе. Ты предполагаешь, а бог располагает. Теперь Анна знала истинный смысл этой пословицы. Можно слушать и даже услышать, но понять и прожить — совсем другое. Эту истину она прожила. Для нее этот поцелуй был первым физическим соприкосновением с другим мужчиной после Стаса.

Она не знала, каким он будет, этот поцелуй. Она его хотела. Она его боялась. Он стал подтверждением того, что ее жизнь продолжается. А Матвей стал мужчиной, который открывал ее вновь. Он целовал ее. Образ Стаса исчезал. Исчез совсем. Осталось только удовольствие от поцелуя — нежного и проникновенного.

— Неожиданно, — сказал Матвей и опять поцеловал.

Они продолжали целоваться, когда почувствовали на себе чей-то взгляд, пристальный и бесцеремонный. Они одновременно повернули головы и увидели его — это был маленький олененок. Бэмби из мультика — почти точная копия «принца леса». Только Анна почему-то была уверена, что это девочка. И она рассматривала их! Никогда раньше Анна не видела живой Бэмби. Бэмби тоже стала свидетелем и продолжением этого вечера — вечера нежности, влюбленности, эмоций.

— Матвей! Матвей! Это живая Бэмби! Ты ее тоже видишь? — воскликнула Анна, вставая на колени, чтобы рассмотреть ее.

Она увидела спину в пятнышках и взгляд. Взгляд Бэмби такой наивный, такой добрый, такой своевременный. Она появилась словно для того, чтобы они запомнили этот момент.

Матвей наблюдал за Анной.

— Ты сейчас как маленькая девочка, — нежно сказал он.