Путь к себе - Михаил Гинзбург (2021)

— А такое имеет отношение, что это одна и та же ситуация.

— Да ну что Вы такое говорите! Как это — одна и та же? Совершенно непохоже.

— Вот тут Вы не правы. Не то что «похожа — непохожа», а просто одна и та же. Посудите сами. Группа есть?

— Ну, есть.

— Единое мнение у этой группы есть?

— Есть, конечно.

— Человек, не согласный с мнением группы, есть? — Есть.

— Вот это и есть та ситуация, в которой проявляется конформность. А существовать она может в сотнях разных вариантов. Все не перечислишь — да и незачем, потому что на самом деле ситуация-то одна и та же.

— Ага, теперь-то я усекаю. Но что — неужели все и всегда поступают так же, как и большинство? Прямо страшно становится.

— Нет, конечно, не все и не всегда. И у Аша в экспериментах не все соглашались с группой. Были и такие, которые твердо стояли на своем.

Вообще говоря, тут возможны три варианта. Человек может искренне поверить в то, что говорят остальные — в этом случае он просто видит то же, что и они — как у Вас было с огнями. Он может остаться при своем мнении, но поступать так же, как и все остальные, потому что не хочет идти один против всех. И наконец, он может, несмотря ни на что, отстаивать свое мнение. Кстати, в таком случае как мы его назовем? — Наверняка как-нибудь по-латыни.

— Именно. Такой человек называется нонконформист.

— Ну хорошо, это все очень интересно. Но Вы мне обещали рассказать еще о каких-то движущих силах поведения человека.

— Да ведь мы только об этом все время и говорим. А если Вам так уж хочется формулировку — извольте: в ситуации группового давления поведение человека определяется его конформностью.

— А чем определяется его конформность?

— Вопрос не в бровь, а в глаз. Но это тема для отдельного и непростого разговора. А коротко я Вам могу ответить так: определяется многим, и не в последнюю очередь — тем опытом, который человек приобрел в похожих ситуациях.

— Значит, если человек конформист, он так всю жизнь и будет со всеми во всем соглашаться. Грустно это как-то.

— Не надо смотреть на вещи столь мрачно. Я же сказал — важен тот опыт, который человек приобретает в похожих ситуациях. А опыт, как известно, дело наживное. Надо только не складывать его про запас, как старые вещи в кладовку, а думать о нем, разбираться в нем. Мы же с Вами говорили — для того, чтобы себя понять, надо анализировать свои поступки в разных ситуациях и то, чем они вызваны.

— Только-только стало что-то понятно — и опять все запуталось.

— Ничего, постараемся распутать. Тем более, что Вы приобрел и очень интересный опыт. Вот мы с ним и разберемся до конца.

— Что Вы имеете в виду?

— Я имею в виду то, чем кончилась история с огнями. А кончилась она весьма и весьма неплохо. Ведь если бы Вы не стали размышлять о том, что с Вами произошло и почему это все произошло, ничего бы не изменилось. Тхорн внес бы еще десяток поправок, и вы продолжали бы видеть то же, что видят они. Но Вы задумались — и Ваш опыт перестал быть мертвым грузом. Вы начали с ним работать.

— Тайная работа души? — вспомнил Васюта.

— Она самая. Давайте восстановим ход Ваших мыслей. Сначала Вы поняли, что, хотя все видят одно и то же, это вовсе не означает, что они правы.

— Ну конечно. Ведь если бы они были правы, то эта их Сфера не сжималась бы.

— Да, это помогло Вам разобраться в ситуации. К сожалению, в жизни правоту или неправоту не так легко проверить. Затем Вы поняли, что заставляет Вас видеть то же, что видели и все остальные.

— Да, страх оказаться не таким, как все. Мы об этом уже говорили.

— Ничего, не грех и повторить. Это важно. А затем Вы сделали решающий шаг — поняли, как можно выйти из этой ситуации. И даже выразили Ваше понимание в весьма удачной формуле.

— Разве?

— Ну конечно. Вспомните-ка.

И Васюта вспомнил. Не бояться. Не бояться быть не таким, как все. Верить себе и не бояться.