Код - Вознаграждение - Анна Богинская (2020)

Входная дверь распахнулась, и в проеме показался силуэт Матвея (его рост не оставлял возможности перепутать). Он подошел к воротам и остановился, ища глазами ее машину. Анна посветила ему фарами. Посмотрел на авто, но продолжал стоять. Она еще раз посветила фарами. Только после этого он направился в ее сторону. Открыл дверь и положил сумку на заднее сиденье. Затем сел на переднее.

— У тебя новая машина? — начал он с нейтральной темы.

— Да.

— Ну, здравствуйте, Анна Александровна!

— Здравствуйте, Матвей Анатольевич! — в том же тоне ответила она.

— Куда поедем?

— Мне все равно.

— Поехали туда, где есть кальян.

— «Овцы»?

— Лучшее, что я мог себе представить! — сказал он в привычнопафосной манере.

Повернула налево и остановилась на светофоре.

— Значит, кто-то другой отблагодарил ренджровером?

Анна опять не могла его понять. Мозг достал из ячеек памяти нужный файл. «Благодарность в виде ренджровера и двоих детей», — прозвучало в голове. Анна вспомнила сладкую песню Матвея, которую слышала в сентябрьский вечер второго раунда игры.

— Ты спрашиваешь, подарок ли это? Ответ: нет.

Они ехали по улице Артема в сторону Подола. Ее опять не отпускала мысль о машине времени. Опять она его ждет, опять забирает, опять везет туда, где кальян, опять не понимает.

— И все-таки как ты оказалась в Нью-Йорке?

— Эта поездка была запланирована, — честно ответила она.

— Ань, не начинай: ты сбежала! — на повышенных тонах перебил он.

— Как скажешь, — согласилась она.

Матвей посмотрел удивленно: не ожидал такой смиренности.

— Моя поездка была запланированной, наша встреча для меня — неожиданной, — Анна сделала акцент на «для меня». — Поэтому, если побег — это отключенный телефон, я согласна. Но для меня это «взяла паузу».

— Зачем? — задал он странный вопрос.

Но такие вопросы от него стали привычными.

— Я имела на это право. Знаешь, сколько раз я представляла нашу встречу? А она оказалась совсем другой.

— Какой?

— Неожиданной.

— Ты не ожидала, что я так себя поведу?

Посмотрела на него внимательно:

— Да.

По его лицу пробежала тень удовлетворенности. Удовлетворенность. Матвей доволен собой. В том-то и дело, что она ожидала другого. Где-то очень глубоко маленькая часть ее души все-таки надеялась, что после выхода книги он посмотрит на произошедшее иначе.

— Мне нужно было подумать, — продолжила она.

— О чем?

— О тебе, обо мне, о нас, — без пауз сообщила Анна.

— И что надумала?

Они стояли на светофоре. Анна пристально вглядывалась в его лицо.

— Мы едем курить кальян, — ответила она и перевела взгляд на дорогу.

Этому ее тоже научил он: говорить правду, которую каждый может интерпретировать по-своему. Матвей выдал ту же реакцию — удовлетворенность. Его ложное эго, как всегда, просилось наружу. Он понял ответ неправильно. У нарциссов-манипуляторов есть вселенская уверенность в том, что с ними никогда не поступят так, как поступают они, и все, что им говорят, непременно правда. Анна же для Матвея новый опыт.

— Ты красивая.

Теперь ее микромимика выразила удовлетворенность. Сегодня Анна очень красивая. Она готовилась к этой встрече. Хотела, чтобы Матвей запомнил ее такой. Она не надевала каблуков и юбок. На ней черные кожаные брюки и темно-зеленая толстовка, украшенная натюрмортом с красными и бордовыми пионами, красное пальто и черные угги. И новые часы «Омега», приобретенные в Нью-Йорке. Губы не накрашены. Наоборот, макияж очень естественный, как будто его и нет. Каждая черта ее лица выведена и подчеркнута профессиональным визажистом, поэтому Анна смотрела на Матвея яркими глазами в обрамлении густых ресниц. Завершил образ уложенный ирокез, выстриженный как раз вчера. Хотя комплимент Матвея, скорее всего, ответ на смиренность. Поощрение для послушной куклы, которой он опять ее ошибочно посчитал.