Не Агата Кристи - Андрей Мансуров (2020)

Экипаж размещается в отсеке, где непосредственно установлен отопительный прибор, и во всех отсеках, непосредственно контактирующих с отсеком с прибором, – Назаров не постеснялся указать пальцем, – То есть – над нами, под нами, справа и слева, и – спереди и сзади. Итого, как я уже сказал – шесть отсеков возле того, где стоит конвертер.

Во все эти помещения нам нужно прорезать соединительные отверстия. Широкие, чтоб можно было в случае чего и пройти, и теплый воздух легко заходил. А в верхний и нижний – вообще провести широкие трубы сквозь толщу технических этажей. Только при этих условиях за двое суток эти отсеки нагреются. Остальные каюты и помещения нас пока не интересуют. Ими можно будет заняться, если возникнет такая необходимость, и желание, и позже. То есть – когда мы тут всё оборудуем, убедимся, что всё безопасно, соорудим временную антенну, и передадим СОС ещё раз.

Теперь о конкретных работах.

Вы, Ксю и вы, Энди. Занимаетесь прорезанием отверстий в соответствии с инструкцией, – Назаров потряс тоненькой брошюркой, зажатой в руке, – Кстати: не могу не восхититься предусмотрительностью тех, кто проектировал модуль и составлял список его оснащения. Это – бумага! А то, что «надёжно» хранилось в центральном компе модуля – сейчас в… Сами знаете, где. Далее. Господа бурильщики. На вас перетаскивание из намеченных для нашего проживания помещений – в самый дальний отсек всего, без чего наши шесть кают могут обойтись спокойно: здешние сдохшие компьютеры, столы, шкафы с коробками флэш-памяти, книги тех, кто здесь жил. И многое другое. Чем меньше будет в каютах лишнего барахла, тем легче будет нашему отопителю всё здесь нагреть. Да и размещаться будет удобней. Теперь вы, уважаемые учёные. Вам я поручаю самое важное.

В местном камбузе мы нашли что-то, очень похожее на… Мешки с крупами. По виду напоминающие наши рис, пшено, горох, овёс, и даже гречиху. В местных холодильниках остались и туши каких-то животных, и даже сыры и колбасы. Есть и порошки, похожие на соль, сахар, соду, муку, и так далее. Во-всяком случае, так они выглядят. Разумеется, нам как можно скорее нужно выяснить, что из них – что. И пригодны ли они нам в пищу! И если пригодны, то как их готовить. Или потреблять.

Задачи ясны?

Вопросы?

Вопрос нашёлся только один. У Моммсена:

– Мы когда будем наш гальюн сюда переносить?

Назаров криво усмехнулся:

– Когда воздух здесь нагреется до такой температуры, чтоб можно было снять скафандры. И, соответственно, и штаны, не боясь, что они примёрзнут к заднице. А она – к сиденью. А до этого, уж будьте добры – терпеть. И справлять нужду там. В модуле.

Соединить с нагреваемой конвертером каютой те две, что располагались справа и слева, получилось просто: переборки прорезали с помощью большого лазера. Те, что располагались над и под ней, тоже соединили с «нагревательной» сравнительно легко.

На технических этажах нашлось много вентиляционных коробов, изготовленных из тонкостенной нержавейки, или металла, ну очень на неё похожего. Их разъединили на стандартные секции, и подвели в те места, где отверстия в палубе и подволке будущих жилых кают открывались на технические уровни. Закрепили легко: с помощью сварки. Галопан покачал головой:

– Так тёплый воздух туда, конечно, пойдёт… Но как мы будем перекрывать эти трубы, если вдруг – разгерметизация?!

– Никак мы их перекрывать не будем. Потому что разгерметизация произойдёт только в том случае, если какая-нибудь сволочь пробьёт дыру в наружной поверхности сферы. А вероятность этого крайне мала: вспомни: даже взрыв центральной части Станции этот шар не повредил! Живучесть у этой конструкции на высоте. Убедил?

– Убедили, командир. – правда, особой убеждённости в тоне капрала не чувствовалось, – Но тогда есть другая проблема. Всё, что будет происходить в соседних жилых каютах, будет отлично слышно. И даже, при случае – и видно! Это… Не хорошо.