Искушение - Трейси Вульф (2020)

Это странно, жутко и опьяняюще – все одновременно, – и я стараюсь держаться так крепко, как только могу, боясь того, что может произойти, если я разожму руки, хотя Джексон и прижимает меня к своей груди.

Пока он переносится с места на место, я пытаюсь думать, пытаюсь сосредоточиться на мыслях о том, что я хочу сказать Кровопускательнице, или о том, как выдворить Хадсона из моего сознания, но мы движемся так быстро, что мыслить по-настоящему просто невозможно. Остаются только инстинкты и самые простые обрывки мыслей.

Это самое странное чувство в мире. И оно очень раскрепощает.

Не знаю, сколько времени мы находимся в пути, когда Джексон наконец делает остановку на вершине какой-то горы. И ставит меня на землю – медленно, чему я рада, потому что ноги у меня стали ватными.

– Мы уже на месте? – спрашиваю я, ища глазами вход в пещеру.

Джексон улыбается, и я в который раз думаю о том, как здорово, что ему не надо кутаться, как мне, когда мы находимся на открытом воздухе в такую стужу. Мне нравится, что я могу видеть его лицо, и еще больше нравится, что я могу оценить его реакцию на мои слова.

– Я хотел показать тебе здешний вид и еще подумал, что тебе, возможно, не помешал бы отдых.

– Отдых? Но мы же движемся всего несколько минут.

Его улыбка переходит в смех.

– Мы в пути уже около полутора часов. И преодолели почти триста миль.

– Триста миль? То есть мы двигались со скоростью…

– Да, двести миль в час. Перенос – это больше, чем движение. Не знаю, как его можно описать; это немного похоже на полет – но не во плоти. Каждый вампир умеет делать это с раннего возраста, но мне это всегда удавалось особенно хорошо. – Он выглядит сейчас как ребенок, до смешного гордый собой.

– Это… невероятно. – Неудивительно, что я ни на чем не могла сосредоточиться, пока Джексон переносился. Мы не столько двигались, сколько меняли реальность.

Проигрывая все это в голове, я не могу не думать о книге, которую я читала в седьмом классе – «451° по Фаренгейту» Рэя Брэдбери. В ней говорилось об автомобилях, которые движутся по дорогам на огромных скоростях – 130 миль в час, и правительство это одобряет, поскольку это не дает людям думать. Им приходится сосредоточиваться на том, чтобы вести машину и не разбиться насмерть, что исключает все прочие мысли.

Это было немного похоже на то, что происходило со мной, когда Джексон переносился. Все остальное в моей жизни, включая самое плохое, просто исчезло, остались только самые примитивные инстинкты, например, инстинкт самосохранения. Я знаю, Брэдбери писал свою книгу как предостережение, но переноситься – это так здорово, что я не могу не гадать, что об этом думает сам Джексон.

Интересно, как он чувствует себя, переносясь – так же, как я, или же иначе, поскольку вампиры устроены таким образом, чтобы без проблем двигаться на таких скоростях? Я едва не спрашиваю его об этом, но он выглядит счастливым – по-настоящему счастливым, – и я не хочу портить ему настроение, задавая вопросы, на которые ему, возможно, было бы трудно ответить.

Поэтому я вообще ничего не говорю, во всяком случае, до тех пор, пока Джексон не поворачивает меня и передо мной не открывается вид с вершины этой высокой горы. От него захватывает дух. Кругом, насколько хватает глаз, высятся громадные пики и снежные пустоши простираются на много миль вокруг – замерзшая страна чудес, ставшая еще более драгоценной благодаря тому, что мы, вероятно, единственные люди, которые когда-либо стояли на этой вершине.

Это повергает в трепет и учит смирению, и это чувство только возрастает, когда нас окутывают сумерки, заволакивающие окрестности фиолетовой мглой.