Искушение - Трейси Вульф (2020)

Он все еще продолжает смеяться, когда опять поворачивается ко мне, и я невольно вспоминаю, каким он был, когда мы познакомились. Он никогда не смеялся, никогда не улыбался и уж точно никогда не валял дурака. Он прятал свое сердце за напускной мрачностью, а шрам прикрывал длинными волосами – а теперь только посмотрите на него!

Я не так тщеславна, чтобы думать, будто все это целиком моя заслуга, но я рада, что смогла сыграть какую-то роль в том, чтобы вызволить его из тьмы. Спасти его, как он спас меня.

– Ну, с этим мы разобрались, так что давай вернемся к тому, о чем говорила ты, – говорит он мне, когда мы оба выходим из ниши и поворачиваем в коридор, ведущий в вестибюль. – Во-первых, пусть это звучит по-идиотски, но так уж обстоят дела: мне редко случается думать о деньгах. Живу я давно, у меня их много, и с этим ничего не поделаешь. И, если честно, хотя тебе, вероятно, так не кажется, но на самом деле я пока здорово умерял свои порывы.

Я сую руку в карман и достаю оттуда тысячедолларовый телефон, который он только что мне подарил.

– По-твоему, это называется «умерял»?

– Ты еще плохо меня знаешь. – Он чуть заметно пожимает плечами, что кажется мне чертовски сексуальным. – Если ты позволишь, я куплю тебе весь мир.

Я хочу пошутить, что он уже это сделал, но вид у него слишком серьезный для шуток. Как и жест, которым он стискивает мою руку так, будто это брошенный ему спасательный трос. Впрочем, сама я держусь за него точно так же, ибо этот парень только и делает, что будит во мне бурю чувств.

– Джексон…

– Что?

– Ничего. – Я качаю головой. – Просто Джексон.

Он улыбается, и, когда наши взгляды встречаются, я словно забываю, как дышать. И не могу прийти в себя, пока он не говорит:

– Пошли, давай сделаем несколько фоток до того, как прозвенит звонок.

– А, ну, да. Фотки.

– Не слышу в твоем голосе энтузиазма. – Когда мы заворачиваем за угол, он искоса смотрит на меня, подняв обе брови. – Ведь эти фотографии важны, не так ли? Я хочу сказать, что ты же только поэтому собиралась проехаться на Флинте верхом, разве не так?

– Что? – Я резко поворачиваю голову, готовая накинуться на него, и вижу, что он беззвучно смеется. – Тьфу. Ты сделал это нарочно.

– Сделал что? – спрашивает он с невинным видом, но его выдает озорной блеск в глазах, которого он даже не пытается скрыть.

– Ты просто… – Я пытаюсь отстраниться от него, но он опять одной рукой обнимает меня за плечи и крепко прижимает к себе. И, поскольку у меня не остается другого выбора, я тыкаю его локтем в живот.

Он, разумеется, даже не морщится, а только хохочет и вопрошает:

– Я просто что?

– Я уже даже не знаю, как тебя назвать. Я просто… – Я качаю головой и всплескиваю руками. – Я вообще не знаю, что мне с тобой делать.

– Знаешь, и еще как.

Он наклоняется ко мне для поцелуя, и это должно быть самой что ни на есть естественной развязкой – ведь я люблю его, он любит меня, и я обожаю его целовать. Но едва его губы приближаются к моим, мое тело непроизвольно деревенеет. Пульс учащается – но не в хорошем смысле этого слова, – и меня начинает мутить.

Я пытаюсь скрыть это, но Джексон всегда видит больше, чем мне хотелось бы. И вместо того, чтобы поцеловать меня в губы, как он наверняка хочет, он легко и нежно целует меня в щеку.

– Прости, – говорю я. Мне тошно от того, что творится у меня внутри, тошно оттого, что мы не можем просто вернуться к тому, что было у нас четыре месяца назад. И еще более тошно оттого, что именно я вбиваю между нами этот клин в то время, как Джексон ведет себя безупречно.

– Не извиняйся. Тебе многое пришлось пережить. Я могу подождать.

– То-то и оно. Так не должно быть – ты вовсе не должен ждать.