Атмосфера - Марина Павлова (2019)

Местные сливки общества нетерпеливо ожидали, но так и не дождались приглашения на новоселье, как и ни разу не смогли заполучить приезжего на собственные торжества. Господин Крафт так же, вопреки ожиданиям, не посетил самый дорогой городской ресторан на площади Магазинов, носящий название «золотой» и служивший местной элите клубом. Городское общество разбирало любопытство и они пытали единственную вхожую в дом даму, еженедельно доставлявшую в дом молоко. Как, да что? К удивлению местных, молочница, после ухода строителей раз в неделю переступавшая порог дома, не находила внутри него никаких изменений. Собственно, прежнее отсутствие рам со стеклами в верхних этажах ни для кого уже секретом не являлось, но тут выяснилось, что строители оставили и холл таким же обшарпанным, каким молочница помнила его с детства, а лестница на второй этаж так и не дополучила до комплекта перил и нескольких ступеней. Потолки тоже не претерпели никаких видимых изменений, лишь углы – место стыка стены и потолка украшали новые, на фоне запустения особенно ярко блестевшие новым металлом толстые скобы. Основания, на которых они крепились прятались где-то в стене или за стеной. И молочница причислила это украшение к конструкции укрепления второго этажа. Более никаких послеремонтных усовершенствований с точки порога не проглядывалось, то есть совершенно никаких. Выходило, что Господин Крафт, впервые пожаловавший в префектуру города в летнем костюме с иголочки, кипельно белой рубашке и дорогущих туфлях цвета топленного молока, поселился в доме, который за триста лет порядком подзабыл, что такое веник, и даже не предпринял не только косметического ремонта, но и черновой уборки помещений. Поверить в это отказывались даже самые «фантазийные» слушатели молочницы, а наиболее откровенные рекомендовали ей протереть глаза и пить поменьше… молока.

Более никто из горожан дальше входной калитки не допускался. Неизвестно почему лишь молоку выпала подобная честь – сразу оказываться в помещении. Договор с хозяином ресторана «Золотой» гласил – еда, согласно утвержденному меню, оплаченная вперед за месяц, доставляется и оставляется в специальном углублении в заборе. Оттуда же позже забирается поднос с грязной посудой.

Хозяин ресторана, вызванный на встречу по телефону, даже удостоился объяснению этой странности из уст самого хозяина. При этом ресторанщик находился за калиткой – на территории города, а господин Крафт внутри – на собственной территории.

Понимаете, я не всегда могу сразу спуститься за едой, а прислуги у меня, к сожалению, нет – быстро и почти без акцента излагал новый ресторанный клиент. Мне, видите ли, удобнее остывшую еду подогреть, чем каждую секунду выглядывать в окошко – не двигаются ли уже ваши явства к моему рту, то есть появился в поле зрения ваш посыльный. Господин Крафт визгливо рассмеялся. А, впрочим, я человек не привередливый, умею и холодную пищу поглощать. Холодная еда – тоже еда. Ха-ха-ха! Голубчик, если бы вы знали, чем мне приходилось иногда набивать мой бир баух, вы бы могли вернуть этому подносу ваш утренний завтрак. Ха-ха-ха! Ах, простите, боюсь это прозвучало несколько грубо. Но вы ведь верите мне, мой друг, я вовсе не хотел вас обидеть. Вы создаете очень приятное впечатление. Их фрое мих… Я рад вас видеть. И всегда рад с вами поболтать. Ха-ха-ха!

Велеречивость господина Крафта, его грубоватое кокетство, вновь сменявшееся великосветской любезностью казались уместными и вполне устраивали всех его собеседников непосредственно во время разговора, но спустя несколько секунд после прощания, каждый начинал понимать, что его заболтали, как последнего дурака, наметав в голову тесные залежи пустых слов и навешав на уши улыбок. И в таком ошарашенном виде отправили восвояси. До посетителя доходило также, что ни на один свой вопрос, просьбу или предложение он так и не получил вразумительноого ответа.