Мрачные тайны - Микаэла Блэй (2021)

Филипп остался с ней на несколько дней, но когда ему надо было уезжать на очередные съемки в шхерах, договорился с родителями Эллен, что она поедет домой в Эрелу, чтобы мама присматривала и заботилась о ней – хотя Эллен уже исполнилось тридцать пять.

Датчик расхода топлива противно запищал, дисплей показал минимальный уровень горючего. В крошечном поселке Стентуна Эллен остановилась, чтобы заправиться.

Ее обдало жаром, едва она вылезла из машины. Подкралось легкое чувство тошноты.

Вставив пистолет в отверстие, она вдохнула бензиновые пары. По спине стекал пот, от пыли с дороги во рту пересохло. Когда бак был полон, у Эллен возникло странное желание облизать мундштук заправочного пистолета. Она похолодела от такой дикой идеи и вошла в здание, чтобы заплатить. Заправка оставалась одной из немногих не выкупленных крупными гигантами. Пока.

Внутри было еще жарче, чем на улице, пахло кислым мясом и маслом. На дворе стоял август, но помещение было украшено безвкусными рождественскими гирляндами. Деды морозы и белые медведи теснились на полках рядом с автомобильными принадлежностями и аудиокнигами. Так было всегда, сколько она себя помнила, хотя на заправке за это время переменилось несколько владельцев.

– Бензин на третьей, – сказала она пожилому мужчине за кассой, махнув рукой в сторону окна, завешенного большими блестящими новогодними шарами.

– Ну, там всего одна машина стоит, так что я мог бы и так догадаться, – усмехнулся он, отгоняя муху. – Еще что-нибудь?

Эллен попросила бутылку воды, жевательную резинку и пачку сигарет. Насколько она знала свою маму, это ей понадобится.

Бутылку она сразу же открыла и выпила все до дна.

– Жарко, – проговорила она, словно желая объяснить свою жажду, и подергала низ майки, чтобы проветрить живот.

– Восемьсот пятьдесят одна крона, – сказал продавец.

Вставив карточку в терминал, она набрала пин-код. В ожидании подтверждения операции покосилась на заголовки вечерних газет.

«РЕКОРДНАЯ ЖАРА» – было написано большими черными буквами в окружении нескольких солнц. «ФУТБОЛЬНЫЕ СТРАСТИ ВО ВРЕМЯ ДЕРБИ В СТОКГОЛЬМЕ. РЕКОРДНОЕ КОЛИЧЕСТВО ВИЛЛ ВЫСТАВЛЕНО НА ПРОДАЖУ. РОСТ РАЗВОДОВ ПОСЛЕ НЕУДАЧНОГО ЛЕТА».

– Вы по поводу убийства?

Эллен уставилась на продавца.

– Что-что?

– У вас на машине написано «ТВ-4». Вы журналистка?

– Да…

На заднем стекле у нее действительно красовалась небольшая наклейка, свидетельствующая о том, что хозяйка машины работает на телевидении, однако обычно не это привлекало внимание окружающих – а то, что у нее розовый «Порше».

– Я вас узнал. Вы ведь иногда выступаете в «Новостях», да? Надеюсь, вы здесь не для того, чтобы опозорить нас. Неужели Стентуна теперь прославится убийством?

– А что произошло?

– Знаете, как взлетят налоги на бензин? Лучше сделайте программу об этом – расскажите, как тяжело придется нам, живущим в сельской местности.

– Стоп, я чего-то не догоняю. О каком убийстве вы говорите? Кого-то убили здесь, в Стентуне?

– Да. Хотя она не отсюда – никто не знает, кто она такая. Она не из местных… в смысле – была не из местных.

Он подался вперед и понизил голос, хотя в магазинчике никого, кроме них, не было.

– Избили сурово. Господин Альварссон нашел ее сегодня утром, когда посыпал дороги солью. Поначалу мы подумали, что она приехала к кому-то в гости, но похоже, никто ее не знает. Нас ведь здесь не так много. Надеюсь, не получится, как с Малександером.

– Думаю, об этом можно не волноваться, – сдержанно ответила Эллен, решив не рассказывать ему, сколько людей каждый год забивают до смерти – и насколько мало этим обычно интересуются СМИ.