Отель - Хейли Артур (1965)

– Очевидно, потому, что среди людей, окружавших меня, вы казались мне тем, кто стремится что-то делать. Ведь говорят же, будто аристократия неспособна к действию. А вы производили впечатление человека, опровергавшего это мнение.

Герцог поднес стакан к глазам и принялся его разглядывать так, словно перед ним был хрустальный шар.

– А теперь я это мнение уже не опровергаю, так?

– Если вы еще что-то и значите в глазах других, то лишь благодаря моим стараниям и поддержке.

– Вы имеете в виду Вашингтон?

– Да, это назначение можно было бы получить, – сказала герцогиня, – если бы мне удалось удерживать вас в вашей собственной постели и в трезвом состоянии.

– Ага! – Герцог натянуто рассмеялся. – Чертовски холодная постель.

– Я уже говорила, что ни к чему вас не принуждаю.

– А вы когда-нибудь задумывались, почему я женился на вас?

– У меня есть на этот счет мнение.

– Я сейчас скажу вам главное. – Он снова отпил из стакана, как бы желая себя взбодрить, и глухо проговорил: – Я хотел положить вас к себе в постель. Быстро. И на законных основаниях. Знал, что это единственный путь.

– Поразительно, как это вы решились на подобную затрату сил. Ведь у вас был такой выбор – до женитьбы и после.

Герцог смотрел ей в лицо налитыми кровью глазами.

– А мне не нужны были другие. Мне нужны вы. И сейчас нужны.

– Хватит! – отрезала она. – Вы слишком далеко зашли.

Он покачал головой:

– Нет, вы меня все-таки дослушайте. Слишком много в вас гордости, моя дорогая. Царственной. Неукротимой. Это-то и влекло меня к вам. Ломать мне вас не хотелось. Хотелось приобщиться к ней. Чтобы вы лежали передо мной. Распластанная. Дрожащая от страсти.

– Замолчите! Замолчите! Вы… вы пошляк! – В лице у герцогини не было ни кровинки, голос звенел и срывался. – И мне наплевать, если вас схватит полиция! Пусть – я буду только рада! Буду только рада, если вы получите свои десять лет!

6

Закончив переговоры с портье, Питер Макдермотт пересек коридор и вернулся в номер 1439.

– С вашего разрешения, – сказал он, обращаясь к доктору Аксбриджу, – мы переведем пациента в другую комнату на этом же этаже.

Высокий худощавый доктор, так быстро откликнувшийся на зов Кристины, кивнул в знак согласия. Он окинул взглядом крохотную комнату, под полом которой скрещивалось столько разных труб отопительной и водопроводной систем.

– В любом случае хуже не будет.

Доктор направился к больному – настало время снова давать ему кислород, – а Кристина напомнила Питеру:

– Теперь нужно подумать о медицинской сестре.

– Этим пусть займется доктор Ааронс. – И, размышляя вслух, Питер добавил: – Поскольку вызывать сестру, насколько я понимаю, будет отель, значит, она потом с нас может потребовать деньги. Как вы думаете, ваш друг Уэллс в состоянии будет оплатить счет?

Они вышли в коридор и стали говорить тише.

– Именно это меня больше всего и волнует. Не думаю, чтобы у него было много денег.

Питер подметил, что, когда Кристина чем-то озабочена, она очаровательно морщит нос. Ему приятно было, что она стоит рядом, приятен был слабый аромат ее духов.

– Ну что ж, – сказал Питер, – вряд ли мы по уши залезем в долги до завтрашнего утра. К тому времени бухгалтерия наведет справки.

– Все готово, – сказала она, вернувшись.

– Самое лучшее – поменять кровати, – сказал Питер. – Давайте перетащим эту в тысяча четыреста десятый, а кровать из той комнаты перенесем сюда.

Но дверной проем оказался слишком узким. Альберт Уэллс, к которому уже вернулись и дыхание, и более или менее нормальный цвет лица, вдруг заявил:

– Я за свою жизнь немало исходил – могу и сейчас пройтись немножко.

Однако доктор Аксбридж решительно покачал головой.

Главный инженер измерил ширину проема и кровати.

– Я сниму дверь с петель, – сказал он больному. – И тогда вы, словно пробка из бутылки, выскочите отсюда.