Свой с чужим лицом - Тамоников Александр (2021)

Все то, что сказал сейчас Измайлов, отчетливо смахивало на самоубийство. Но о смерти Глеб не думал. Нервозность майора передалась лейтенанту. Видимо, важные лица находились в том клубе. Не будет дивизионная разведка заниматься пустяками.

Уранцев летел как на крыльях, проделывал сложные трюки, не раз имел прекрасную возможность оказаться в кювете.

Бойцы дожидались командира, разбились на кучки, курили. Водители прогревали двигатели. Над восточными предместьями поднималось зарево. Наша артиллерия молчала. Очевидно, это немцы жгли город.

– Сержанты, ко мне! – скомандовал Глеб, спрыгивая на землю.

Уранцев ждать не стал, развернулся и быстро укатил.

К взводному подбежали Пахомов и Левитин. Второй был стройнее и выше товарища, имел незаконченное высшее образование, что несмываемой печатью въелось в его лицо.

– Архиважный вопрос, товарищи сержанты. Есть среди ваших ребят уроженцы Волоколамска? Нужен человек, знающий город.

– Так я сам уроженец Волоколамска, товарищ лейтенант, – сказал Пахомов. – Школу здесь окончил, жили с мамкой и батькой на улице Тульской, что на восточной окраине. Потом, правда, сменил место проживания, окончил ФЗУ, три года работал на заводе в Подольске, в армии отслужил.

– Что же ты молчал, сержант? – заявил Глеб.

На подобное везение он даже не рассчитывал. Но всякое бывает.

– Не молчу я, товарищ лейтенант, – с обидой произнес Пахомов. – Говорю как есть.

Лейтенант ставил задачу рублеными фразами.

Сержант выслушал его, озадаченно почесал затылок, облизнул пересохшие губы и проговорил:

– Через турбинный завод, стало быть? Да, это самый очевидный путь. Его развалины даже отсюда видны, там бои не идут, танки не проедут. Можно попробовать. Я эту местность хорошо знаю, вернее, знал. Там вряд ли что могло измениться. Небольшая промышленная зона, улица Коммунаров, затем еще парочка. Клуб завода шарикоподшипников как бы особняком стоит. Там маленький сквер, деревья.

– Ну, все, сержант, в твоих руках наши жизни и вся ответственность. Ломай голову, веди нас, Сусанин. По машинам, бойцы! Рассредоточиться равномерно, держать наготове пулеметы, под пули не лезть! Левитин, в замыкающую машину, я буду во второй! Дистанция между грузовиками – тридцать метров! Помолились на ночь? – пошутил он.

Без суеты не обошлось.

– По коням! – заорал сержант. – Всем лежать, над бортами не парить!

Суетились автоматчики, лезли в машины, вили гнезда в кузовах.

До окраин турбинного завода колонна добралась без происшествий. Городские предместья затянул смрадный дым, поэтому водителям пришлось сбросить скорость. Справа и слева – на улицах Промышленной и Трикотажной – шел бой. Противник сопротивлялся, медленно отходил. Немцы ожидали подкреплений, до последнего верили в победу. Но, согласно донесениям армейской разведки, резервы у фашистов отсутствовали.

Справа, на Трикотажной, положение было лучше. Красноармейцы углубились на пару кварталов, подтянули пулеметы и пресекли попытку неприятеля перейти в контратаку. Командиры копили силы для очередного рывка.

Слева, на Промышленной улице, что-то шло не так, войска топтались на месте. Чадили подбитые танки. Немцы стреляли из полевых орудий, сопротивлялись с невиданным упорством.

Невзрачные избы частного сектора облепили гребни оврагов. Через лощины, заваленные мусором и снегом, были перекинуты чахлые мостки. Танковые колонны здесь встали бы. Грузовики ползли по мосткам, скрипели хлипкие конструкции. Пехотинцы спешились, шли за машинами. Грузовики взобрались на косогор, встали, автоматчики забрались в кузова.

Им крупно повезло. Данный участок пулеметы не прикрывали. Все свои силы немцы бросили в бой.

Колонна погрузилась в низину. Водители на свой страх и риск выключили фары. Нельзя было привлекать внимание.