Технарь - Муравьев Константин Николаевич

Постарался перебороть то странное состояние апатии и безразличия, что внезапно накатило на меня, сразу, после того как отступили страх и паника.

И это заставляло меня относиться ко всему словно сторонний зритель, вернее слушатель.

Я сконцентрировался и попытался проанализировать окружающую обстановку.

Мысли, как это ни странно, заставили забыть о боли, о страхе, вообще обо всем.

Они сузили мой мир, только до одной точки.

И этой точкой стало то, что я хотел сделать.

Я хотел понять. Что происходит?

И поэтому я переключился на то, что сейчас мог осознать.

А это был лишь голос, который я слышал.

Тот голос, что поднял меня и привел в сознание.

"Он вроде женский", - подумал я, попытавшись проанализировать свои ощущения.

И пока у меня работал только слух. А значит, нужно было работать с тем, что он дает.

С голосом.

Голос женский. Но это почему-то было не очень хорошо понятно.

Что-то мешало до конца поверить в то, что со мной разговаривает женщина.

Я постарался разобраться, почему же у меня сложилось такое двойственной впечатление.

Вспоминаю, что все-таки меня смутило в услышанном голосе.

"Странно", - наконец мое сознание зацепилось за то, что не давало мне покоя.

Создается такое ощущение, что я и правда слышу голос, но голос, раздающийся, будто из-за стены или некой преграды.

И из-за этого он кажется слишком глухим, но при этом гортанным и каким-то глубоким.

"Хотя, если у кого-то необычный голос, это еще ничего не значит", - размышляю я, пытаясь при этом собраться с мыслями.

Это позволяет отвлечься от боли. Заглушить страх и панику.

И это дает обратный эффект.

Сознание теперь наоборот все время старается куда-то уплыть.

И меня затягивает в странный убаюкивающий омут, который поселился в моей голове.

Но я этого тоже не хочу.

Это состояние спокойствия страшит меня не меньше чем страх бессилия.

Есть что-то в нем неправильное.

И поэтому я опять цепляюсь за то единственное, что и вывело меня из небытия в первый раз.

Этот непонятный голос.

Он как тот маяк, что светит для меня в темноте.

Думаю о нем. Стараюсь его понять и проанализировать. Этот неизвестный и чужой голос.

Ведь только он связывает меня с реальностью и не дает провалиться в беспамятство.

Он позволяет мыслить и заставляет постараться представить того, кто со мной говорит.

В этом голосе чувствуются несколько непривычные для меня интонации и странное построение предложений и фраз.

"Может эта девушка или женщина не русская, она иностранка?" - предполагаю я.

И это простое мысленное усилие помогает, оно еще немного отодвигает безысходность вдаль.

На меня наплывают воспоминания.

Немного, каким-то урывками. Но это все равно лучше, чем то безразличие, которое я только что ощущал.

"Да", - вспоминаю я, - "общался я как-то с девушкой из Прибалтики, так очень забавный у нее был говор, вернее, акцент".

Подумал.

"А ведь чем-то похоже на то, что я слышу сейчас", - осознаю я.

Только ведь там девушка говорила на своем родном, а тут русский.

И ведь я его очень хорошо понимаю, смог бы понять еще и английский, и то, если бы говорили не очень быстро. Но тогда бы я никак не определил, что со мной говорят с каким-то странноватым акцентом.

А здесь я все понимаю очень отчетливо.

Получается, что в речи этой неизвестной все несколько более непривычно и как-то более сложно, что ли.

"Черт. Я пока размышлял, совсем забыл о боли".

Ведь и правда, ничего нет.

"Или она ушла? Или я просто перестал ее чувствовать?"

Последняя мысль напугала больше всего.

Перестают чувствовать боль, лишь в том случае, когда на нее перестают реагировать нервные окончания.