Кукла советника - Литвиненко Елена (2015)

Пантера фыркнула.

– Ну да… Глупо, согласна. Знаешь, а я несколько лет назад человека убила… А он мне теперь снится. Как думаешь, мантикора за мной тоже гоняться будет?..

Я зевнула.

– Спать хочу…

Порылась в кармане, вытащив все еще горячий артефакт, надела браслет.

– Да-а…

Сквозь прожженную им дыру в вате свободно проходил кулак.

Пантера осторожно покусывала меня за здоровую руку, за ухо, даже за нос, не позволяя провалиться в сон. И только когда на дороге показалась движущаяся цепочка желтых факелов и послышались голоса, перестала царапать мне веки шершавым языком, не давая их закрыть.

Глава 22

В жестком корсете из бинтов пришлось ходить почти до лета – при ударе о столб я сломала два ребра и руку. Предплечье мне срастили быстро, а вот с ребрами пришлось повозиться. Осколки сместились, лишь чудом не проткнув легкие. Сибилл медленно, очень медленно и осторожно вернул их на место и крепко забинтовал, наказав сохранять постельный режим. Мог бы, наверное, и срастить, но все накопители ушли на Йарру. Внутреннее кровотечение, обморожения, яд мантикоры, раны от арбалетных болтов в ноге и груди, сотрясение мозга – граф был не просто одной ногой в могиле, а уложен в гроб, крышка забита, и на нее готовы просыпаться первые комья земли. Когда вызванный Тимаром маг вывалился из телепорта, счет шел даже не на минуты – на секунды.

Я такой воли к жизни еще ни у кого не встречала.

Восстанавливался он, несмотря на четыре опустошенных накопителя, долго. Почти так же долго, как и я. Метался в бреду, звал мать, бабку, проклинал брата и отца. Графу было то лучше, то хуже, а перед окончательным улучшением он не приходил в себя несколько суток. Ухаживали за Йаррой попеременно Тимар, Сибилл и Галия. Слуг не привлекали – за те вещи, что бормотал граф, можно было на дыбу попасть. Обычно по ночам с ним сидел маг, днем Галия, а вечером Тим, у которого в солнечно-рыжей гриве белела прядь седины.

Тимар кормил меня с ложки жидкими супами и измельченным в кашу мясом, сам мыл, сам бинтовал, не подпуская горничных. Даже спал на матрасе у моей кровати, чтобы быть ближе. Иногда я просыпалась ночью, и он вскакивал вместе со мной, заглядывая в глаза:

– Где болит? Что подать?

И сидел рядом, поглаживая по голове, пока я снова не засыпала. Когда же стало ясно, что с ребрами все в порядке, крепко обнял, прерывисто дыша и задыхаясь. Плакал? Не знаю. Но в день, когда снял с меня последний бинт, выпорол, как сидорову козу, я потом неделю спала на животе и ела стоя.

– Я тебе говорил, чтобы ты одна из замка не выходила?! Говорил?! Ты почему никогда не слушаешься?!

Я терпела, ведь даже Уголек, которой разрешили ночевать в моей комнате, не вмешивалась, всецело поддерживая брата.

– Что стало с мантикорой?

– Сожгли, – ответил Тим. Отвел взгляд. – И все остальное тоже.

Я кивнула, стараясь не думать о груде покореженных тел. Но все-таки спросила:

– Они не поднялись?

Поднимались, превращаясь в умертвия, люди, убитые тварями Леса, или те, кого не отпели.

– Не успели. Сибилл сжег.

– И хорошо, – потерла я горящую пятую точку. – Ворона цела?

– Что с ней будет… Цела, ее же почти за лигу от мантикоры нашли. Я еле Сибилла из-за метели дозвался. Как ты убила зверя?

– С помощью флера заставила остановиться… А потом… Потом…

Пережитый ужас снова взял за горло. Почти два месяца я не вспоминала о том дне, гнала его от себя, а сейчас… Сейчас затрясло. И Тим снова успокаивал меня, и кошка обеспокоенно урчала в ухо.

– Все… Все, маленькая…

В дверь постучали.

– Да? – раздраженно поднял голову Тимар.

Я спрятала зареванное лицо у него на груди.

– Господин граф проснулся, вас зовет…

– Я быстро, – разжал кольцо моих рук Тимар. – По крайней мере, постараюсь.

– Господин, – присела в книксене служанка, – граф требует госпожу Лауру…