Злата - Ларосса Юлия

У меня даже голова закружилась от этого тона.

- Хорошо. Я расскажу отцу, как представится случай.

Он кивнул. Наступила пауза. Я не могла выбросить из головы подозрительное настроение отца.

- Почему у вас такие отношения? – нарушил мои раздумья Эскалант.

Я снова ощутила, приближающийся комок слез и обиды. Это была больная тема для меня.

- Просто, он одни из тех отцов… которые не любят своих детей.

Это было трудно сказать вслух.

- Так было всегда?

- Нет, наверное… Когда была жива мама, мы чаще общались. Иногда, даже весело было! – я не успела

смахнуть слезу и она упала на мои сложенные руки. – Мама была той ниточкой, которая связывала нас. А

когда ее не стало, он стал совсем чужим. Порой мне казалось, что он меня обвиняет в ее смерти…

- Латти, - нежный голос Виктора, прорвал мою сдерживающую слезы стену, и они хлынули потоком. –

Крошка…

Эскалант обнял меня, поглаживая по спине и рукам.

- Когда я был мальчишкой, у меня была самая частая детская мечта – иметь щенка, – заговорил Виктор. – И

однажды, на мой восьмой день рождения, родители мне подарили маленького лабрадора. Моему счастью не

было предела! Я назвал его Чаком и проводил с ним все свободное время…

Я улыбнулась, представив красивого темноволосого мальчугана, с ямочками на щечках и черными густыми

ресницами обрамляющие огромные темные глаза.

- … Особенно я любил играть с ним на одной из самой красивой в мире поляне, недалеко от дома. Это было

наше тайное место с Себастьяном и Чаком. Мы сбегали туда украдкой с уроков, хранили свои сокровища,

летали на велосипедах… Чак прожил полтора года, а потом умер. Для меня это было страшным ударом. Очень

тосковал. Но большую боль мне причиняли напоминания о моем друге: его ошейник, мяч, который он любил

грызть и даже места где мы часто играли. В том числе и та полянка. И знаешь, что я сделал?

- Что? – с чувством сострадания спросила я, подняв к нему лицо.

Эскалант смотрел вдаль, погрузившись в воспоминания, поглаживая мою руку.

- Я избавился, от всех тех вещей. И даже перестал бывать в местах, которые ассоциировались у меня с Чаком.

Так мне было легче пережить эту утрату.

- Мне очень жаль… - прошептала я, положив голову обратно ему на грудь.

- Отец очень любит тебя, – как мораль своей истории, подвел итог Виктор. – Просто каждый раз, когда он

смотрит на твое лицо или слышит твой голос, он вспоминает твою маму, свою жену. А это очень тяжело. Он

выбрал не тот способ борьбы со своей болью, как и я когда-то. Нельзя отказываться от тебя. Он поймет это,

вот увидишь.

114

Растроганная его поддержкой, я поддалась искушению и поцеловала, на минутку коснувшись волнующих

меня губ.

- Спасибо, – шепнула я, обнимая Виктора.

- Не за что, крошка.

Мы обнимали друг друга, наслаждаясь этим.

- Мне пора, Латти, – тяжко вздохнул Эскалант. – Куча работы ждет меня. Проводишь?

Глава 29

День шестой. Искусственность

У Виктора появилось очень много забот с новой должностью, а ответственность зашкаливала. Но все же он

находил время, чтобы позвонить или написать мне сообщение. Это было очень приятно для меня и ново для

него, в чем он и признался.

Я не чувствовала земли под ногами. Постоянно улыбалась, даже на парах. Перемена во мне не прошла

незамеченной для окружающих.

Адриан был как всегда скептичен. Постоянно напоминал мне о прежних похождениях Виктора, рассказывал о

его бывших «подружках на одну встречу», даже кидал ссылки на их страницы в соцсетях.

Меня это жутко выводило из себя, и мы ссорились. На выручку приходил оптимизм Марии.

Она мечтательно вздыхала, причитая, когда же повстречает свое счастье с ростом не менее ста восьмидесяти

сантиметров, ну и... кое какими другими достоинствами.