Ненастоящий мужчина - Бирюков Александр Николаевич (2017)

1. Коллективная деятельность автоматически приводит к тому, что ответственность за результат тоже распределяется на весь коллектив. Индивидуальная ответственность каждого члена «команды» размывается, оказывается как бы распределённой между всеми её членами. Меня прекрасно поймут те, кто занимается корпоративным управлением. Конечно, при тщательном контроле можно найти и лидеров, и аутсайдеров, но всегда можно уйти от ответственности, спихнув её часть на другого. В итоге все кивают друг на друга, и как бы никто не виноват. Итак, отсутствие личной ответственности в такой «командной» работе расхолаживает. Человек начинает трудиться спустя рукава. Даже если семья будет голодать, всегда можно успокоить свою совесть, сказав: «А в чём лично моя вина? Ни в чём. Все они (вы) виноваты не меньше меня!»;

2. Работа на «общий котёл» приводит к тому, что личный вклад человека также размывается. Допустим, ты очень ответственный, трудолюбивый, лезешь из кожи вон и делаешь две «нормы». Но если раскидать эту лишнюю «норму» на всю многочисленную семью, окажется, что благосостояние и сытость каждого человека повысились на три зерна. Твоя переработка — капля в море, хотя ты недосыпаешь, недоедаешь и насилуешь себя тяжёлой работой. Итак, незначительная роль личного результата каждого человека демотивирует его хорошо работать. Кстати, если вообще ничего не делаешь, то твоя недоработка из расчёта на всю семью также уменьшает её благосостояние и сытость лишь на кроху. Человек быстро понимает, что и безделье, и работа за двоих в конечном итоге приносят практически одинаковый результат. Конечно, совсем не работать нельзя. Во–первых, если все так будут делать, то семья станет голодать. Во–вторых, за демонстративную праздность можно получить по шапке. А вот если работать, но спустя рукава — будет самое то. И не надорвёшься, и с голоду не умрёшь;

3. Усреднённое распределение результата труда также демотивирует работать лучше всех и тем более придумывать что–то своё, дабы повысить результативность. Работаешь ли ты в поте лица, дремлешь ли в тени пальмы — на обед ты получишь ровно столько же похлёбки, сколько любой другой член семьи. Если ты изобретёшь супер–острогу, с которой не соскакивают самые большие рыбы, и наловишь больше всех, то на обед ты всё равно получишь столько же ухи, сколько твой глупый собрат, который ловит рыбу руками. Тогда зачем работать лучше всех, зачем что–то изобретать, если в результате ты не станешь более сытым, чем был вчера, или чем любой другой член твоей огромной семьи?

В итоге каждая семья жила на уровне, вряд ли сильно превышающем уровень физического выживания. Стимула для роста благосостояния семьи и каждого её члена не было. Также не было стимула придумывать что–то новое, развиваться. Научно–техническое, материальное, нематериальное развитие общества было близко к стагнации. Разумеется, находились люди, которые изобретали, открывали новые территории с более благоприятными условиями или просто менее опасные. Думаю, были и труженики. Но всё это были единичные случаи, которые не могли изменить ситуацию. Впрочем, в условиях естественного плодородия и отсутствия врагов, способных быстро уничтожить племя, развитие на уровне чуть выше стагнации было приемлемым явлением. Но в условиях эпохи варварства, которые мы перечислили в начале раздела, это неминуемо привело бы к гибели племени. Не двигаться быстро вперёд — значит двигаться назад.