Всё на свете - Юн Никола (2015)

Я присаживаюсь, переношу вес и поднимаюсь. И практически сразу начинаю падать назад. Олли внезапно оказывается возле меня, его руки оказываются на моих обнаженных лодыжках, поддерживая мое равновесие. Каждый нерв в моем теле устремляется туда, где он касается меня. Кожа под его рукой оживает, каждая клетка светится от ощущений. Я чувствую себя так, будто меня никогда прежде не касались.

- Вниз, - говорю я, и он осторожно опускает мои ноги, пока они не оказываются на полу. Жду, когда он вернется обратно в свой угол, но он не отходит. Прежде чем смогу передумать, встаю и поворачиваюсь к нему лицом. Нас разделяют только три фута. Я могла бы протянуть руку и коснуться его, если бы захотела. Медленно поднимаю глаза к его глазам.

- Ты в порядке? - спрашивает он.

Я хочу сказать да, но вместо этого качаю головой. Я должна отодвинуться. Он должен отодвинуться. Ему нужно вернуться на свою сторону, но он не возвращается, и я вижу по его глазам, что и не вернется. Мое сердце бьется так громко, что, как я уверена, он может слышать его.

- Мэдди? - Мое имя произнесено с вопросительной интонацией, и мой взгляд передвигается на его губы.

Он протягивает правую руку и берет меня за указательный палец левой руки. Его рука грубая, неровная от мозолей и такая теплая. Он потирает большим пальцем мои костяшки, а затем обхватывает мой палец ладонью.

Я смотрю на свою руку.

Друзьям ведь дозволено прикасаться, да?

Я вынимаю свой палец, чтобы переплестись всеми остальными, пока наши ладони не соприкасаются.

Я поднимаю взгляд к его глазам и вижу в них свое отражение.

- Что ты видишь? - спрашиваю я.

- Ну, первое, что я вижу, это веснушки.

- Ты помешан на них.

- Слегка. Они выглядят так, будто кто-то разбрызгал по твоему носу и щекам шоколад. - Его взгляд путешествует до моих губ, а затем обратно к глазам. - Твои губы розовые и становятся более розовыми, когда ты жуешь их. Ты жуешь их чаще, когда собираешься не согласиться со мной. Тебе стоит делать так меньше. Я имею в виду, не соглашаться, а не жевать. Ты жуешь губы, и это прелестно.

Я должна что-то сказать, остановить его, но я не могу говорить.

- Я никогда не видел таких длинных, пушистых и волнистых волос, как у тебя. Они выглядят, как облако.

- Если бы облака были каштановыми, - говорю я, наконец обнаружив свой голос и пытаясь разбить чары.

- Да, волнистые каштановые облака. И твои глаза. Клянусь, они меняют цвет. Иногда они почти черные. Иногда карие. Я пытаюсь выяснить взаимосвязь между цветом и твоим настроением, но еще не получилось. Буду держать тебя в курсе.

- Взаимосвязь это не причинно-следственная связь, - говорю я, просто чтобы хоть что-то сказать.

Он улыбается и сжимает мою руку.

- Что ты видишь?

Мне хочется ответить, но, оказывается, не могу. Я качаю головой и снова смотрю на наши руки.

Мы так и стоит, перемещаясь между определенностью и неопределенностью, потом по второму кругу, пока не слышим приближение Карлы, которое заставляет нас разойтись.

Я уничтожена. Я сокрушена.

КОЖА

Я однажды читала, что в среднем мы заменяем большую часть своих клеток каждые семь лет. Еще поразительнее то, что мы сменяем верхние слои кожи каждые две недели. Если бы все клетки в нашем теле могли таким образом сменяться, то мы были бы бессмертными. Но некоторые клетки, например те, что в мозгу, не обновляются. Они стареют, и состаривают нас.

Через две недели у моей кожи не останется воспоминания о руке Олли на моей, но мозг запомнит. У нас может быть либо бессмертие, либо память осязания. Но и того, и другого у нас не может быть.

ДРУЖБА

Позже, 20:16

Олли: ты рано объявилась

Мадлен: Я сказала маме, что у меня много домашней работы.

Олли: ты в порядке?

Мадлен: Ты спрашиваешь, болею ли я?

Олли: да

Мадлен: Пока все хорошо.

Олли: ты беспокоишься?