Подарок - Плен Александра (2014)

Зеркал оказалось в комнате много, даже слишком. Комната представляла собой скромненький такой будуар гламурной блондинки этак 5 на 5 метров. Два огромных окна, монументальная кровать с пологом, преобладающий цвет — белый и розовый, везде разбросаны подушки, на полу пушистый белый ковер, вышитые цветочные узоры на стенах, обтянутых бледно-розовым шелком и зеркала, много зеркал — по паре штук на каждой стене, еще и расставлены по будуарным столикам. Я сползла с кровати, чуть не грохнулась, запутавшись в длинном подоле ночной рубашки, подошла к ближайшему. «Твою мать!» Думаю, Эмма не поняла, что это было за ругательство, поняла только что я в шоке. поэтому тут же стала причитать «Ничего, Эльви, милая, завтра ты станешь как прежде, мы еще раз позовем доктора, он подправит царапинки, что остались, поспишь, отдохнешь, примешь ванну… и прочее прочее…» я уже ее не слушала, я смотрела на девушку в розовой ночной рубашке, отражающуюся в зеркале и тихо млела. На меня из зеркала смотрела кукла Барби в полный рост, этакий золотоволосый ангелочек. Такие же, как у маман прекрасные длинные волосы, изящный носик, тоненькие, кокетливо изогнутые брови, пушистые густые ресницы, большие голубые глаза на фарфоровом личике. Только детская припухлость щек и губ отличает от более зрелой и совершенной красоты матери. Изящная фигурка молодой девушки, только-только вошедшей в женскую пору. Я подняла руку, девушка в зеркале сделала тоже самое. В общем если бы я знала, что это зеркало, подумала, что я смотрю на нарисованную картинку, потому как по мне, слишком она была нереальна и воздушна. На вид лет 17–18. Может меньше, так из глаз девушки на меня смотрела опытная, умудренная жизнью женщина. И это слегка прибавляло годков. Еще один минус, отметила я — актерский талант отсутствует напрочь, проверено путем многочисленных театральных капустников в школе и институте. Нужно срочно научиться прятать взгляд, слишком он уж взрослый. Пока я говорила мало, смотрела в глаза другим и того меньше, и все сквозь полуопущенные веки. Но что будет дальше? Смотреть в пол лет десять? Да, и где она увидела царапинки? По мне, хоть сейчас на подиум… Трудно будет с такой внешностью заставить относиться к себе серьезно. А что, в принципе, это мне даже на руку — пусть все видят рафинированную наивную куколку. так что мои будущие промахи и неудачи (в виду отсутствия знаний в этом мире) спишем на блондинистую глупость.

Пока я медитировала перед зеркалом, в комнату тихо просочилась служанка с ужином на подносе, после нее на пару минут забежали мальчишки, чтобы страшным шепотом поведать, что оказывается я-то на самом деле умерла. Я лежала мокрая, холодная и не дышала, и сердце не билось — они слушали. А если бы все-таки не очнулась, то завоевала бы титул пятой по счету девицы, с разбитым сердцем, которая сгинула в этом пруду. «Прудик, то пользуется не хилым спросом», подумала я. Братья, а их звали Диомирис и Эттаниель, рассказав жуткие новости, спешно ретировались. Как оказалось им строго-настрого запретили даже приближаться к моим покоям.

— Эмма, я не помню, что мне подарили на день рождения в прошлый раз родители? — начала потихоньку прощупывать почву на предмет восстановления картины воспоминаний некой Эльвиолы.

— Как же милая, Зару тебе подарили, кобылку твою. в конюшне стоит, я конечно говорила льере Виолетте, что для девушки в 16 лет, лучшим подарком был бы бал в ее честь, но к тому времени к тебе уже посватались несколько достойных бергов, и твой отец сказал, зачем тратить кучу золота на представление тебя ко двору, если у тебя и так отбоя от женихов нет. Так что в твое 17-летие, в день святой Мирты, ты уже будешь невестой. Ой, дорогая, прости меня, напомнила тебе о женихе, дура старая.

Я слабо отмахнулась и сипло пропищала «Чего уж теперь, нянюшка, придется только смириться со своей горькой судьбой, как послушной дочери, все равно ничего не изменить уже».