Губы Пола рассерженно сжались, а Уитни выхватила у Клейтона шарф. Она понимала, что он намеренно заставил всех гадать, не только каким образом шарф оказался в его кармане, но и почему они оба приехали так поздно. К своему ужасу, она почувствовала, что снова виновато краснеет, и сама идея о том, чтобы собственными руками расправиться с Клейтоном, наполнила ее мрачным восторгом. Она с огромной радостью проткнула бы негодяя шпагой, или разнесла голову выстрелом из пистолета, или даже увидела его свисающим с дерева в веревочной петле.

Позже, когда последние участники пикника разъехались, Пол велел груму ехать на Хане, а сам усадил Уитни в сверкающую лаком коляску. Лошади помчались по сухой пыльной дороге, а Пол правил в сосредоточенном молчании.

– Пол, вы сердитесь на меня? – наконец осмелилась осторожно спросить Уитни.

– Да, и вы знаете почему.

Уитни действительно знала и разрывалась между тревогой и радостью. Значит, все-таки существует, хотя и весьма отдаленная, возможность, что Клейтон Уэстленд станет именно тем стимулом, который так необходим Полу, чтобы объявить о своих чувствах, и немедленно! Весь этот день Пол явно сгорал от ревности, знакомой лишь влюбленным.

Свернув на подъездную аллею, Пол натянул поводья и обернулся к Уитни, положив руку на спинку ее сиденья.

– Не помню, говорил ли я сегодня, что вы прекрасны, – выдохнул он.

– Спасибо! – ответила Уитни с радостным изумлением.

Пол неожиданно улыбнулся:

– Я приеду завтра утром, в одиннадцать, и тогда мы обо всем поговорим.

– О том, как я чудесно выглядела сегодня? – поддразнила Уитни.

– Нет, о том, почему я сержусь.

– Я бы предпочла поговорить о первом, – вздохнула девушка.

– Вероятно, – хмыкнул Пол и, спрыгнув на землю, помог ей сойти.

На следующее утро он действительно явился ровно в одиннадцать, и, встречая его на пороге гостиной, Уитни с трудом верила, что он на самом деле здесь и приехал ради нее. Сколько лет она мечтала об этом!

Пол выглядел невероятно красивым, особенно когда смеялся над каким-то остроумным замечанием леди Энн.

– Мне нравится твой молодой человек, – шепнула тетя, выходя из комнаты.

– Он еще не мой, – покачала головой Уитни, однако в голосе звучала робкая надежда.

Небо было безоблачным, дул свежий ветерок, мягко шевеливший светлые волосы Пола, когда молодые люди ехали по проселочной дороге в удобной коляске, болтая и смеясь, останавливаясь время от времени лишь затем, чтобы полюбоваться особенно привлекательным пейзажем. Зелень деревьев давно сменилась оранжевым и золотым пламенем последних листьев, и для Уитни этот день стал лучшим в ее жизни.

Пол, как всегда веселый и обаятельный, обращался с ней как с хрупкой фарфоровой статуэткой, словно она не была когда-то той самой озорной девчонкой, попадавшей из одной беды в другую. Даже сейчас, годы спустя, она съеживалась от стыда, вспоминая, как пыталась поцеловать его и умоляла дождаться.

Они пообедали вместе с матерью Пола, и, хотя сначала Уитни была полна самых дурных предчувствий относительно этого события, ее опасения не подтвердились и они прекрасно провели время.

Встав из-за стола, они направились через лужайку к опушке леса. Пол предложил Уитни сесть на качели, свисавшие с толстой ветки дуба.

– Почему вы и Уэстленд так опоздали на вчерашний пикник? – без обиняков спросил он внезапно.

Уитни вздрогнула, но тут же пожала плечами, стараясь принять безразлично-недоумевающий вид, хотя на самом деле сгорала от унижения.

– Мы взяли вороного жеребца, а он доставил нам кучу неприятностей.

– Простите, Уитни, но мне весьма трудно поверить в это. Я не раз ездил верхом с Уэстлендом – он не новичок там, где дело касается лошадей. И вчера он выглядел совершенно укрощенным и покорным.

– Кто именно? – шутливо осведомилась Уитни. – Опасный Перекресток или Уэстленд?