Изоморф. Дилогия - Лисина Александра

Когда они выжидательно на меня уставились, я в затруднении обратился к Ули с просьбой пояснить ситуацию. Но малыш снабдил меня лишь набором картинок с богатыми интерьерами, заваленными всякой всячиной подвалов, кладовых и больших комнат, смутно напоминающих роскошные залы Эрмитажа.

– Вы же говорили, что больше не сможете никуда пролезть! Первый, Второй, Третий… ну как так? Вы же меня уверили, что свободной добычи в городе не осталось!

– Вероятно, ее не осталось в радиусе того расстояния, на которое они способны от тебя отойти, – деликатно кашлянул дом.

Я ошарашенно замер.

– Чего?!

– Улишши – паразиты, которые очень тесно связаны с хозяином. У тебя они гораздо более самостоятельные, чем обычно, но далеко все равно не уйдут. Есть определенный предел, границ которого они не пересекут.

– Малышня! Что, правда?!

Улишши дружно замолотили хвостами по полу.

– Да твою ж тещу! – с чувством ругнулся я, запоздало сообразив, что добычи не осталось лишь в той части города, которую мои звери были способны исследовать, не отходя от меня слишком далеко. – И какое у вас предельное расстояние для прогулки?

Ули снова снабдил меня целой серией малопонятных картинок.

Я потер разнывшийся висок.

– Нет, подожди. Я не понимаю. Дай мне ориентир.

Ули послушно разродился еще одной чередой образов. Правда, на этот раз в них мелькнуло наше старое логово, порт и почему-то дважды – дядюшкин трактир.

– А, теперь понял: вы можете отходить от меня на расстояние, равное тому, что проходите, если добежите от порта до трактира и обратно?

– Уф! – дружно подтвердили улишши.

– То есть километра три, – прикинул я. – Это ваше предельное расстояние или же оно еще может увеличиться со временем?

«Может», – скинул мне Ули картинку с радостно скалящимся улишшем. Но для этого, как я понял, малышам надо еще немного подрасти.

Что ж, и это было логично. Ведь сначала они вообще ни на шаг от меня не отходили. Потом начали резвиться, играть, крутиться под ногами, как самые обычные котята. Потом повзрослели, окрепли и начали убегать все дальше. Но мне, идиоту, следовало раньше сообразить, что для нормальной охоты нам всего лишь следовало сменить расположение логова. И тогда ареал, доступный моим зверям для поиска добычи, естественным образом сместится в сторону тех кварталов, куда они еще не заходили.

Я погладил прильнувших нуррят по чешуйчатым головам.

– Ну простите. Не сообразил. Не подумал. Выходит, добыча в столице все-таки есть, и без золота мы не останемся?

– Ур-р-р!

– Что, и на охоту теперь не пойдешь? – удивился Макс, когда улишши довольно заурчали, а я посветлел лицом.

Я тут же встрепенулся.

– Пойду, конечно! О хлебе насущном нам теперь думать не надо, но пора уже проверить, чему ты меня научил!

* * *

На охоту мы выбрались той же ночью, гонимые не столько жаждой наживы, сколько энтузиазмом и честным исследовательским интересом.

Дом для эксперимента я выбрал сперва простой, из числа тех, что просто на пути оказались. К сожалению, в этом районе здания стояли не так плотно, поэтому прогуляться по крышам получалось далеко не везде. Но благодаря изнанке сложностей не возникло, и мы с улишшами без помех забрались в понравившийся особняк.

Собственно, это был не персональный коттедж с забором, садом и гостевым домиком на заднем дворе, а обычный каменный дом в два этажа плюс чердак. Достаточно большой, чтобы называться особняком. И достаточно защищенный, чтобы привлечь наше внимание.

Я здесь раньше не был, нуррята его тоже не исследовали, но судя по большим окнам на первом этаже и висящей на углу дома вывеске с изображением подковы, это была лавка зажиточного скорняка. Который на первом этаже торговал, на втором жил. И имел достаточно средств, чтобы установить на двери-окна нормальную магическую защиту.

Она меня, собственно, и привлекла.