На восток от солнца-на запад от луны. Норв. сказки и предания - Асбьёрнсен Петер Кристен (1987)

— Помню, помню, и я слышала про это, — сказала Берта Туппенхаук. — Да по правде говоря, не поверила. Неужто Пер Саннум был так глуп, что не сообразил, как от духов избавиться!

— Наверно, Пер должен был посмотреть через узду? Да, бабушка Берта? — спросил один из мальчиков, хитро подмигивая брату.

— Разумеется, — ответила старая Берта. — Тогда он и увидел бы, кто держит его лошадь. А духи не любят показываться людям на глаза — сразу бы разбежались.

— А вот я слышал, — вмешался один из работников, — что Пер Саннум просто загнал свою лошадь. Да и не кормил её. Вот она и сдохла.

Но такое простое и понятное объяснение никому не понравилось, поэтому не удивительно, что никто не обратил на него внимания.

— Говорят, духи любят ещё на мельницах жить, — сказал другой работник. — У нас в округе мельник один был, так у него мельница каждый год горела — и всегда в один и тот же день. И вот случилось, что однажды, как раз накануне этого самого дня, у мельника работал портной — шил ему и его жене новое платье.

— Неужто и в этом году духи мне мельницу спалят, — сокрушается мельник.

А портной ему и говорит:

— Дай мне ключ и позволь переночевать на мельнице. Я этих духов мигом разгоню.

Мельник и рад. Дал портному ключ, и отправился тот на мельницу, — она только-только отстроена была.

Начертил портной на полу круг, а сам сел в середине. Теперь хоть сам чёрт приходи — ему нечего бояться! За круг никакая нечистая сила не переступит.

И что же вы думаете? В полночь дверь вдруг распахнулась и на мельницу ворвалась целая туча чёрных кошек. Поставили они на очаг большой котёл и развели под ним огонь. Скоро в котле что-то заклокотало, закипело, а на мельнице запахло горячей смолой.

«Ах, вот оно что! — подумал портной. — Вот они что затеяли!» И верно. Видит он, одна кошка уже протянула лапу, чтобы опрокинуть котёл с кипящей смолой.

Тут портной возьми да скажи:

— Берегись, кошка, обожжёшься!

— Портной говорит: «Берегись, кошка, обожжёшься! — закричала кошка другим кошкам, и все они бросились скакать около портного.

А через круг ни одна не смеет перескочить. Попрыгали они, попрыгали, и опять та — первая — кошка стала к котлу подбираться, опять норовит его опрокинуть.

— Берегись, кошка, обожжёшься! — сказал портной.

— Портной говорит: «Берегись, кошка, обожжёшься!» — закричала кошка другим кошкам.

И снова все они принялись плясать, и скакать, и визжать. Мелькают они перед портным, крутятся всё быстрее и быстрее, так что у портного всё перед глазами поплыло. И видит он, словно в тумане, что одна кошка так и ловчит цапнуть его когтями, так и суёт лапу через очерченный круг. Ну, тут уж портной не стал больше ждать. Вытащил из кармана свои портновские ножницы да и отхватил кошке лапу.

Завизжала она диким голосом, и другие кошки завизжали, завыли, закричали. Потом бросились в дверь и — как не бывало их. А портной спокойно улёгся в своем кругу и проспал до полудня. Выспался хорошенько и вернулся в дом мельника.

Тот не знает, как его благодарить.

— Спасибо тебе, — говорит, — уж такое спасибо! Спас ты мне нынче мельницу!

А мельничиха молчит, лежит на лавке, — лицо белое как мел, одеялом до подбородка укрылась, точно её трясет озноб.

Стал портной с ними прощаться. Мельник его обнимает, чуть не целует, а мельничиха протянула ему левую руку, а правую ещё глубже под одеяло спрятала… Вот какие дела бывают…

— Значит, мельничиха сама и была ведьмой? — спросил один из мальчиков.

— Выходит, что так…

В это время открылась дверь, что вела из кухни в сени, и вошла скотница Стина с ведром молока.

— Уж не знаю, хозяйка, как мне быть, — сказала она. — Коровам сено нужно, а конюхи не дают даже охапки взять с сеновала.