На восток от солнца-на запад от луны. Норв. сказки и предания - Асбьёрнсен Петер Кристен (1987)

И они принялись втроём обсуждать, в каком месте лучше всего потопить корабль. А так как они были жёнами моряков, они прекрасно разбирались, где проходит фарватер, где какое дно, где какая глубина.

— А вы уверены, что нас никто не слышит? — опять спросила жена шкипера.

— Да ты же сама знаешь, что на корабле никого нет. Чего ты так боишься? — успокаивали её штурманские жёны.

— Боюсь потому, что как мы ни сильны, а есть сила, которую и нам не одолеть, — сказала жена шкипера.

— Что же это за сила? — спросили её подруги-вороны.

— А нас никто не подслушивает? Мне кажется, что в каюте кто-то дышит, — опять сказала жена шкипера.

— Да ведь мы осмотрели все углы — на корабле нет ни одного человека. Ну, говори, говори! Что ты знаешь? Что может нам грозить?

— Вот что. Если кто купит, не торгуясь, три сажени дров и выбросит — полено за поленом — на каждую волну по одной сажени, тогда нам конец.

— Но ведь никто же про это не знает, — сказали штурманские жёны. — Так что и бояться нам нечего.

Они громко засмеялись, закаркали и вылетели из трюма.

Когда наступил день отплытия, шкипер снова стал уговаривать юнгу идти с ним.

— Может, ты боишься осенних штормов? У печки, возле юбки матери, конечно, спокойнее, — говорил он, чтобы подзадорить юнгу.

Нет, юнга ничего не боялся. И он, пожалуй, согласен идти в плаванье, чтобы доказать команде, что он не какой-то ленивый краб, а настоящий моряк. Но вот какое он ставит условие: шкипер должен купить, не торгуясь, три полные сажени берёзовых дров и на один день уступить юнге командование кораблём. А в какой день — это он потом скажет.

— Да где это слыхано, чтобы юнге доверяли командовать кораблём! — рассердился шкипер. — Нечего глупости выдумывать!

Но юнга стоял на своём. Или будет так, как он сказал, или он остаётся на берегу.

В конце концов шкипер согласился — очень уж ему не хотелось расставаться со своим юнгой.

А сам подумал: «Ладно, мы ещё ему мозги прочистим, когда выйдем в море!»

И первый штурман подумал: «Пусть себе командует! А если сдрейфит — мы его проучим!»

И у второго штурмана на уме то же самое.

И вот дрова были куплены, заплачено за них было ровно столько, сколько спросил продавец, и судно отчалило от берега.

Море, против ожидания, было тихое, спокойное, и шкипер то и дело посмеивался над юнгой:

— Погода-то как по заказу для нашего нового командира!

На третий день юнга сказал, что сегодня он берёт командование кораблём на себя.

Море было по-прежнему тихим, небо — ясным. Но юнга приказал команде крепить паруса.

Ну и смеялись над ним шкипер и все матросы!

— Вот это командир! А когда налетит ветер, он, верно, прикажет распустить паруса! Что — все убирать? Или один парус можно оставить?

— Пока можно оставить, а скоро и последний придётся убрать, — невозмутимо ответил юнга.

И вдруг среди ясного дня — никто глазам своим не верил — налетел шквал. Да такой сильный, что корабль едва не опрокинулся. И если бы паруса не были убраны, всем пришёл бы конец.

Теперь уже никто не посмеивался над юнгой.

В страхе смотрели все на огромный водяной вал, который шёл прямо на корабль и грозил накрыть его до самой мачты.

А юнга стоял на мостике и спокойно ждал приближения волны. Когда волна была уже совсем близко, юнга приказал выбрасывать за борт полено за поленом — и непременно по одному, а не по два — первую сажень дров.

Команда без лишних слов бросилась выполнять его приказание.

И едва только последнее полено было выброшено, где-то рядом послышался чей-то предсмертный стон.

Потом всё стихло.

Море успокоилось. Шквал улегся.

— Ну, пронесло! — вырвалось у команды.

— Ты спас корабль и всем нам спас жизнь, — сказал шкипер. — Я говорю это теперь и скажу это на берегу.

— Ещё рано говорить о спасении, — сказал юнга. — Нас ждут испытания похуже этого.