Поэзия и проза Древнего Востока - Чжао Е, Сун Юй (1973)

Ручьи мутнеют от талого льда

и принимают в себя снег, —

но в летнее время пропадают они

и в жару исчезают с лица земли.

Люди отходят от пути своего,

заходят в пустыню и гибнут там:

караваны из Темы ищут ручей,

путники из Савы уповают на него,

но посрамлены они в надежде своей,

приходят на место и терпят стыд.

Вот что стали вы для меня!

Увидели ужас, и страх вас взял.

Что я, прошу: «Дайте мне,

и заплатите за меня от ваших щедрот»?

Говорю ли: «Вырвите из рук врага,

из рук злодеев искупите меня»?

Вы наставьте меня, и я замолчу;

и в чем я неправ, скажите мне!

Разве обидит правдивая речь?

Но что укоризна одного из вас?

Думаете ли словами вершить суд,

а слова отчаявшегося — ничто?

Вы мечете жребий о сироте,

и друга своего продаете вы.

Ныне соизвольте вглядеться в меня:

что же, лгу ли я вам в лицо?

Отступитесь, да не будет зла,

отступитесь же — ведь я прав!

Разве на языке моем ложь,

не распознаёт худого моя гортань?

Глава 7

Не повинность ли несет человек на земле,

и не срок ли наемника — срок его?

Как раб, что изнывает по тени ночной,

и наемник, что ждет платы своей,

так и я принял месяцы зла,

и ночи скорби отсчитаны мне.

Ложась, думаю: «Скорей бы встать!» —

и ворочаюсь от вечера до утра.

В червях и язвах тело мое,

и на коже моей струп и гной.

Мелькают мои дни, как ткацкий челнок,

и без упованья спешат к концу.

Вспомни, что дуновение — жизнь моя;

уж не видать счастья глазам моим!

Видящий больше не увидит меня:

воззрят Твои очи, а меня — нет.

Редеет облако, уходит оно:

так сошедший долу не выйдет вспять.

В дом свой не вернется он,

и место его не вспомнит о нем.

Потому не удержу я уст моих,

и в утеснении духа моего скажу,

и пожалуюсь в удручении души моей!

Разве я пучина и разве я змий,

[973]

что ты приставляешь ко мне дозор?

Чуть помыслю: «Утешит меня постель моя,

и подымет мою горесть ложе мое», —

как Ты снами ужасаешь меня

и наводишь на меня морок ночной!

Не дышать хотела бы моя душа;

лучше смерть, чем моя боль!

Довольно с меня! Не вечно мне жить.

Отступи от — меня! Мои дни — вздох.

Что есть человек, что Ты отличил его,

занимаешь им мысли Твои,

каждое утро вспоминаешь о нем,

испытуешь его каждый миг?

[974]

Когда отведешь Ты от меня взор,

отпустишь меня сглотнуть слюну?

Пусть я погрешил, —

Тебе что я сделал, Соглядатай мой?

Зачем Ты поставил меня, как цель для стрел,

и сам для себя я в тягость стал?

Почему Ты не простишь мой грех

и не взглянешь мимо вины моей?

Ибо ныне во прах ложусь я:

будешь искать меня, а меня — нет».

Глава 8

И отвечал Билдад из Шуаха, и сказал:

«Долго ты будешь говорить так?

Шумный ветер — твои слова!

Ужели суд Свой извращает Бог

и Крепкий извращает правду Свою?

Погрешили пред Ним сыны твои,

и во власть вины их предал Он их.

Но если взыскуешь Бога ты

и с мольбою Крепкого призовешь

и если чист и праведен ты, —

Он нынче же встанет над тобой

и умирит место твоей правоты;

и если начало твое мало,

то велик будет твой конец!

Расспроси-ка старинных людей

и вникни в то, что дознали отцы;

ведь вчерашние мы, у нас знанья — нет,

ибо наши дни на земле — тень.