Королева - Салли Беделл Смит (2013)

Крофи старалась поддерживать в замке непринужденную атмосферу, организуя игры в прятки, в “сардинки” [7] и в поиск сокровищ с офицерами, а еще она организовала Общество мадригалов, чтобы девочки могли заниматься пением вместе с гвардейцами и юношами из Итона. На Рождество принцессы вместе с местными школьниками участвовали в ежегодной большой пантомиме, которая разыгрывалась в зале Ватерлоо. Елизавета пела и отбивала чечетку перед пятью сотнями зрителей, среди которых были также горожане и солдаты. Крофи отметила ее манеру держаться, а на тренера верховой езды Хорэса Смита произвели впечатление “апломб и уверенность” (84) принцессы, а также задор, с которым произносились комические реплики.

Время от времени приходили скорбные вести о гибели на фронте знакомых офицеров – так, в 1942 году дядя Елизаветы, принц Георг, герцог Кентский, разбился в воздушном бою, оставив троих детей, младшему из которых едва исполнилось семь недель. “В какое жуткое время приходится расти детям, – писала королева Елизавета своему брату Дэвиду в 1943 году. – Лилибет знакомится в Виндзоре с молодыми гренадерами, а потом они гибнут, и это ужасный удар для молодой девушки” (85). Несмотря на более поздние свидетельства знакомых, что королеве практически невыносимо писать соболезнования по случаю смерти близких, во время войны она с готовностью брала перо и писала матери погибшего офицера, “рассказывая вкратце, как его ценили в Виндзоре и о чем они беседовали” (86), – вспоминает Крофи.

Антуанетта де Беллэг, Марион Крофорд и Генри Мартен продолжали учить Елизавету и в годы войны. Мартен поднимался на холм к замку в двуколке, держа на коленях набитый учебниками саквояж. Сэр Оуэн Морсхед, придворный библиотекарь, разнообразил учебный план регулярными осмотрами коллекций Виндзорского замка, включавших такие артефакты, как рубаха, в которой был казнен Карл I, и свинцовая пуля, сразившая лорда Нельсона в Трафальгарской битве. (Бесценные полотна на время войны были вынуты из рам и вывезены из замка.) Будущая королева скажет впоследствии, что считает Виндзор своим домом, поскольку он олицетворяет “самые счастливые воспоминания детства” (87).

Скаутский отряд действовал по-прежнему и неожиданно стал для Елизаветы полигоном демократического общения, пополнившись девочками-подростками из семей беженцев, когда в Виндзоре приютили жителей разбомбленного лондонского Ист-Энда. Скауты завоевывали значки за готовку, под руководством замковой экономки выпекая кексы и оладьи (впоследствии Елизавета блеснет своим умением перед американским президентом), варя суп и делая рагу (88). Беженки, объяснявшиеся на кокни и не отличавшиеся манерами, никак не выделяли будущую королеву, называли ее Лилибет (тогда как даже для дочерей аристократов это семейное прозвище было под запретом), заставляли мыть посуду в жирной лохани и убирать обугленные головешки от костров (89).

Самым необычным – и памятным – опытом стала для Елизаветы трехнедельная практика, которую в 1945 году, в возрасте восемнадцати лет, она проходила в Центре подготовки механиков-автомобилистов, организованном Вспомогательной территориальной службой. Полученные там навыки упомянуты в ключевой сцене фильма “Королева”, когда Хелен Миррен, уверенно проведя “лендровер” по холмам Балморала, садится днищем на камень, форсируя реку Ди. “По-моему, я сломала кардан” (90), – сообщает она своему главному егерю Томасу по телефону. “Вы уверены, мэм?” – спрашивает тот. “Абсолютно. Причем передний, так что полному приводу конец. Я ведь была механиком в войну, помните?”