Символы, знаки, эмблемы. Энциклопедия - Орлов И. Б, Телицын Вадим Леонидович (2005)

Лицо умершего должно быть обращено к кресту и ориентировано на восток так же, как алтарь в христианском храме, ибо восходящее солнце ассоциировалось с Христом, а восток — с идеей возрождения, жизни. По этой же причине захоронение производили в первой половине дня, т. е. когда солнце устремлено к восхождению, а не к закату. Правая сторона считалась стороной ангельской, а левая дьявольской, и потому не случайно, что погребальная процессия могла поворачивать только направо.

Православный канон гласил следующее: глаза покойника должны быть закрыты, уста сомкнуты, руки сложены на груди крестообразно, в правую руку вложена иконка Спасителя или Распятие, на лоб кладется бумажный венчик со словами молитвы: «Святый Боже, Святый крепкий, Святый бессмертный, помилуй нас» — и с изображением Христа в центре, Богородицы и Иоанна Крестителя по бокам (венчик возлагается в предзнаменование венца, выдаваемого по совершении христианского подвига и соблюдении веры, о котором говорил апостол Павел), по четырем сторонам гроба ставятся светильники или свечи, тело усопшего крестообразно посыпается землей, что соответствует библейскому указанию «Земля еси и в землю отидеши».

Смерть в христианстве являлась не окончательной гибелью, как в иудаизме, а вратами к вечной жизни. Поэтому таинство смерти ассоциировалось с таинством брака, так как ее христианское понимание заключало в себе жизнеутверждающую доктрину. У восточнославянских народов существовал обычай хоронить умершего в той же одежде, в которой он венчался. В случае смерти человека, не состоявшего в браке, его наряжали как на свадьбу и во время похорон имитировали свадебный обряд. До сих пор поверх одежды покойника кладут белый покров или саван, напоминающий о белой одежде при крещении и вступлении в брак.

Некоторым категориям населения отказывалось в праве быть погребенным по православному обычаю: например, самоубийцам или — на Руси в допетровские времена — мужчинам, стригущим бороду и женщинам — стригущим косу, считалось, что за бороду и за косу Бог вытащит человека в рай.

Вопреки христианской танатологии, многие языческие погребальные обычаи перешли в христианство. В русских захоронениях периода двоеверия можно обнаружить амулеты в виде медвежьих клыков, оружия и т. п. Классическим пережитком древней магической практики, сохранившейся и в католической, и в православной культурах, является приношение яств на могилу умерших.

С эпохи классицизма начался процесс десакрализации погребальной культуры. Первоначально это выразилось в появлении эпитафий, которые, даже будучи написанными в форме имени погребенного, для христианской танатологии были противоестественны и лишены смысла. Человек в христианстве бессмертен не потому, что о нем помнят люди, а потому, что его помнит Бог, который не нуждается в опознавательных табличках. Вслед за именами появились поэтические и прозаические размышления о смысле жизни и о судьбе покойного. Происхождение их было не религиозным, а гражданским — как обращение к живущим без традиционных молитв о спасении души умершего. На данные тенденции указывал Г. К. Честертон: «Гробница знатнейшего из знатных поистине народна, ибо создана для того, чтобы на нее смотрели… Эпитафия на церковной стене предназначена для толпы, как и предвыборный плакат». Смерть перестают оценивать как начало новой жизни, и потому могила из врат в иной мир превращается в музейное сооружение, используемое в назидательных целях. В дальнейшем погребения облекаются в квазиантичные одежды, возникают родовые усыпальницы, в качестве надгробий возводятся не кресты, а античные колонны, вазы, скульптуры, распространяется обычай надгробных речей и гражданской панихиды. По православной традиционалистской интерпретации памятник есть камень, а венок — хомут на душе умершего. Широкое распространение получили военные похоронные обряды: почетный караул, салют, оружейный лафет, на который ставится гроб и т. п.