Чудеса. Популярная энциклопедия, Том 2 - Мезенцев Владимир Андреевич (1991)

Другая сторона этой проблемы — своевременное распознавание, будет ли ребенок, который еще не родился, здоровым. Теперь уже во многих странах получили широкое распространение медико-генетические консультации, где беременные женщины получают ответ о здоровье своего будущего ребенка. Исследователь берет околоплодную жидкость, в которой находятся клетки плода, и изучает ее. Таким образом можно обнаружить хромосомные болезни и около 130 генных.

В 1983 году в Дании дородовой диагностикой был охвачен 61 процент беременных женщин в возрасте старше 35 лет. Когда выявлялись аномальные хромосомы, некоторые матери прерывали беременность, благодаря чему рождение дефектных детей ощутимо снизилось.

Последние научные сообщения говорят о совершенствовании такой диагностики. Теперь ученые могут брать клетки зародышей, достигших всего семи недель. Это позволяет сделать так называемая биопсия хориона. Благодаря ей довольно часто удается сразу же устанавливать врожденные дефекты. Тут, однако, возникает ряд вопросов, на которые трудно ответить однозначно. Вот один из них: все ли родители захотят узнать, что ребенок, когда он появится на свет, будет иметь гораздо больше, чем другие дети, шансов умереть от сердечного приступа, не дожив до сорока лет?

И другой вопрос. Если у будущего ребенка выявлено очень тяжелое заболевание, скажем, болезнь Дауна (врожденное слабоумие, нередко в сочетании с уродствами), то аборт здесь может быть оправдан. Но как поступать с зародышами, предрасположенными к диабету или сердечным болезням? Ведь это пока что совершенно здоровые организмы, для них лишь существует вероятность заболеть в будущем, когда они станут взрослыми людьми. Надо ли предупреждать родителей о потенциальной опасности и ставить их перед сложным выбором: иметь или не иметь ребенка?

С другой стороны, есть ряд тяжелых болезней, которые проявляются у ребенка, достигшего четырех-пяти лет, а к тому времени у родителей, не знавших о заболевании, может родиться второй ребенок, подверженный этому же недугу. Для таких родителей знать заранее генетические аномалии — насущная необходимость.

«Не удивительно, — пишет кандидат биологических наук С. Дяченко, — что дородовая диагностика по мере своего распространения ставит непростые вопросы, вызывает горячие споры. Что делать с плодом, когда выявлена тяжелая наследственная патология? Мнения на сей счет полярны. В ряде стран существуют организации, категорически выступающие против абортов. Они настаивают на рождении ребенка, каким бы он ни был, руководствуясь чаще всего доводами религиозного характера. И есть, напротив, исследовательские центры (в США), где женщин, пришедших на консультацию, обязывают непременно подвергнуться этой операции, если будет установлена аномалия эмбриона. Кроме того, все более крепнет мнение, что родители, отказывающиеся от дородовой диагностики и поэтому дающие жизнь дефектным детям, должны нести финансовую ответственность — платить за уход, необходимый таким детям.

Нам представляется безнравственным, антигуманным любое принуждение — когда женщину заставляют избавиться от будущего ребенка, или когда ей это запрещают… В нашей стране право принимать то или иное решение остается за семьей. Врач может лишь высказать свои опасения и дать совет. Вместе с тем не в каком-то отдаленном грядущем, а уже сегодня широкое внедрение в медицинскую практику наиболее совершенных методов дородовой диагностики позволяет почти полностью избавить человечество — и избавляет — от тяжкого груза наследственных и врожденных болезней».

* * *