Чудеса. Популярная энциклопедия, Том 2 - Мезенцев Владимир Андреевич (1991)

Речь здесь идет о недавнем прошлом народов Севера. А ведь первобытные люди с их еще более жалкими орудиями труда были перед лицом природы несравненно слабее и беспомощнее. В повседневной очень тяжелой борьбе протекала вся их жизнь. Это была борьба с неведомыми стихийными силами, со всем, что грозило смертельной опасностью, страшило своим внешним проявлением. Каждый день жизни людей был полон борьбой за существование и за то, чтобы найти себе какую-то пищу, спастись от хищных животных, не погибнуть от столь пугающих стихийных природных сил.

Насколько тяжкой была такая жизнь, говорит хотя бы тот факт, что каждые пять неандертальцев из десяти умирали, не дожив и до 25 лет. Ученые узнали об этом, изучая костные останки этих древних людей, обитавших на Земле 100–150 тысяч лет назад.

Перед нашими далекими предками простирался страшный, почти во всем неведомый им таинственный мир. Не понимая и не умея объяснить его явления, не осознавая еще их естественных причин, люди обожествляли «добрые» и «злые» приметы природы, наделяли их свойствами, присущими им самим. Благоприятные явления были добрыми, а те, которые приносили болезни, голод, смерть — злыми. И все они представлялись человеку в виде могущественных существ — духов, демонов, богов. Так фантазия первобытного человека населила мир множеством добрых и злых духов, от которых зависела вся его жизнь. Это они по его представлениям вызывали различные явления природы, могли приносить пользу или вред.

Все это закономерно: ведь первобытный человек очень мало знал о мире, в котором жил. Недостаток знаний нашего предка заменялся сильной впечатлительностью, богатым воображением, возбуждаемым страхом и бессилием перед природой. Но по существу у первобытных людей еще не было деления явлений окружающего их мира на естественные и сверхъестественные. Много раз, например, человек наблюдал, как из маленьких птичьих яиц появляются и быстро растут живые птенцы, а из семян вырастают большие зеленые растения. Как шумит листвой, словно разговаривает, крона ветвистого дерева; как из темного облака вдруг поливают землю потоки дождя и гремит гром… Значит, заключал он, все что он видит вокруг себя — тоже живое. А с живыми существами, от которых человек еще не отделял себя, можно договариваться, просить их о помощи, задабривать подарками.

Десятки тысяч лет прошли с тех времен, как у людей появилось олицетворение природы, но подобные представления дошли и до нашего века у некоторых народов, отставших в своем развитии. Известный исследователь Дальнего Востока В. К. Арсеньев много рассказывает в своей книге «В дебрях Уссурийского края» о проводнике-нанайце Дерсу У зале. Этот человек, прекрасно знавший природу, повадки и следы таежных животных, был твердо убежден в том, что все вокруг него — живое.

Как-то на привале, пишет Арсеньев, «мы с Дерсу, по обыкновению, сидели и разговаривали. Забытый на огне чайник настойчиво напоминал о себе шипением. Дерсу отставил его немного, но чайник продолжал гудеть. Дерсу отставил его еще дальше. Тогда чайник запел тоненьким голоском.

— Как его кричи! — сказал Дерсу. — Худой люди! — Он вскочил и вылил горячую воду на землю.

— Как «люди»? — спросил я его в недоумении.

— Вода, — отвечал он просто. — Его могу кричи, могу плакать, могу тоже играй.

Долго мне говорил этот первобытный человек о своем мировоззрении. Он видел живую силу в воде, видел ее тихое течение и слушал ее рев во время наводнений.

— Посмотри, — сказал Дерсу, указывая на огонь, — его тоже все равно люди».

В представлениях старого нанайца все предметы, его окружавшие, были живыми, или, как он называл, это были «люди». Деревья — «люди», скалы — «люди», тигр — тоже «люди»…