Пасха Красная - Павлова Нина Александровна (2002)

Монастырю для реставрации храма нужен был старинный кирпич. Возни с нестандартным кирпичом много, и никто не брался изготовить его. Но один завод принял заказ, ибо рабочие уже несколько месяцев не получали зарплату, а Шамордино обещало заплатить за кирпич, как только его доставят в монастырь. И вот с завода известили, что кирпич уже везут в монастырь, а стало быть, приготовьте деньги для расчета. И Шамордино обмерло, не имея в тот день ни рубля. Всю неделю перед этим благочинная с утра и до поздней ночи ездила по благотворителям, выручавшим обитель в трудный момент. Но тут ни в Оптиной, ни в других местах денег не было.

Машины с кирпичом уже подъезжали к Шамордино, когда благочинная, не выдержав, уехала из монастыря. Как взглянуть в глаза этим людям, чьи семьи ждут денег от кормильцев? Вот тогда и укрылась монахиня в саду, пряча залитое слезами лицо.

Все Шамордино молилось уже слезной молитвой. Архитекторы и насельницы, распродавшие для строительства храма все свое личное имущество, вплоть до московских квартир, не стесняясь, взывали в голос: «Царица Небесная, Ты же видишь, как нам нужен кирпич! Божия Матерь, не оставь, помоги!» Машины уже въехали в монастырь, и приезжие начали разгружать кирпич — при общем гробовом молчании. Никто не решался сказать: «Простите, остановитесь — нам нечем вам заплатить». И тут на большой скорости влетела в монастырь машина с благочинной, достающей из сумки пачки денег. Именно в этот день и час на почту пришел перевод от неизвестного благодетеля с суммой, необходимой для уплаты за кирпич.

Такова Кана Галилейская — это брачный пир неимущих людей, но молит за них Господа сама Божия Матерь. Это Ее предстательством и Божией силою восстают из руин монастыри. И в дневнике послушника Игоря написано об этом так:

«Видя Господь Матерь Свою, яко вдовицу плачущу об обители умершей, милосердова о ней и рече: не плачи. И приступль коснуся врат монастырских; восста пустынь и начат глаголати и даде ея Матери Своей. Страх же объят вся и славяху Бога глаголюще: яко посети Бог людей своих ради печали Матерней».

Приведем еще одну запись из дневника Игоря Рослякова: «17 ноября 1988 года. Икона Казанской Божией Матери и икона преподобного Амвросия источали миро. Матерь Божия, укрепи нас! Старец Святый, заступись за обитель!»

Вот как это было. В ночь с 16 на 17 ноября взволнованный дежурный по храму сообщил отцу наместнику: «Батюшка, Казанская мироточит!» Братия и паломники побежали в храм, и по дивному благоуханию обнаружилось, что мироточит еще и икона преподобного старца Амвросия. Мироточение было обильным и длилось весь день.

17 ноября 1989 года икона Казанской Божией Матери мироточила снова. 17 ноября 1990 года мироточение повторилось. И каждый раз именно 17 ноября. В монастыре пересмотрели все святцы и древние Минеи, доискиваясь: а может, на этот день приходится какой-то забытый ныне праздник? Отгадка нашлась в архиве монастыря. Случайно достали папку с бумагами, и высветилась дата — именно 17 ноября 1987 года был подписан указ о возвращении Русской Православной Церкви Оптиной пустыни. Не люди или обстоятельства возродили монастырь, но сама Царица Небесная предстательствовала об обители умершей, известив нас о том датами мироточения.

Так начиналось возрождение Оптиной пустыни, и Игорь Росляков был одним из первых насельников ее. За три месяца до прихода в монастырь он писал в дневнике:

«12 марта 1988 года.

Утро. Мать нашла мой крещальный крестик. Мне 27 лет. Я надел этот крестик впервые после крещения, бывшего 27 лет назад. Явный знак Божий.

Во-первых, указующий (может быть, приблизительно) день моего крещения (мать не помнит) — это радостно.

Во-вторых, напоминающий слова Христовы: „…возьми свой крест и следуй за мной“ — это пока тягостно.