Корабельные новости - Энни Пру (1993)

– А, ну да. Перчаточная фабрика была. Давно закрылась.

Мужчина пододвинул ему два картонных стаканчика с отгибающимися ручками по бокам.

От резкого порыва ветра горький кофе в них задрожал.

– Погода, – сказал мужчина вслед Куойлу, уже стоявшему в дверях с мокрыми стаканчиками и старавшемуся сохранить равновесие.

Он согнулся против ветра. Небо раскололось, безумная вспышка. Вывеску над бензоколонкой – от руки разрисованный круг листового железа – сорвало, и она круглым лезвием пронеслась над магазином. Мужчина вышел на улицу, дверь вырвалась у него из рук и повисла на одной петле. Ветер швырнул Куойла на бензоколонку. В окне машины маячило испуганное лицо тетушки. Потом, изменив направление, ветер погнал на них с востока снежный буран.

Куойл с трудом открыл дверцу. Кофе он выронил по дороге.

– Ты только посмотри на это! Только посмотри! – крикнул он. – Мы не сможем проехать двадцать миль до Якорного когтя сквозь такую пургу.

– Кажется, когда ехали сюда, мы видели неподалеку мотель?

– Да, видели. Но он уже остался позади, в Проклятых берегах. – Он поводил ногтем по карте, на его руке поблескивал тающий снег. – Вот, видишь? До него обратного ходу тридцать шесть миль.

Машина сотрясалась от ветра.

– Давай поможем этому парню с дверью, – предложила тетушка. – И спросим у него. Он наверняка знает, где можно приютиться.

Куойл достал из-под сиденья молоток, и они, согнувшись, направились к магазину. Они держали дверь, пока мужчина забивал гвозди.

Он почти не смотрел на них. Размышляет о чем-то, решил Куойл, например о том, не сорвет ли крышу. Но на вопросы отвечал, перекрикивая ветер: мотель «Удовольствие». Шесть миль к востоку. Третий раз за год дверь срывает. Вывеску – впервые. Все утро чувствовал, что будет снег, крикнул он им вслед, когда они уже выезжали на шоссе, и помахал рукой сквозь косо метущую пургу.

Дорога была скользкой, видимость нулевая, дальше фигурки на носу капота ничего видно не было. Все растворялось в снежных вихрях. Стрелка спидометра показывала всего пятнадцать миль, но их все равно заносило и кидало из стороны в сторону. Тетушка переносила свой центр тяжести то к одному, то к другому борту, хваталась рукой за приборную доску, широко растопырив пальцы, – словно это могло помочь держать машину в равновесии.

– Папа, нам бояться? – спросила Саншайн.

– Нет, солнышко. Это – приключение. – Он не хотел, чтобы они выросли робкими. Тетушка прыснула. Куойл посмотрел в зеркало заднего вида, встретился со взглядом желтых глаз Уоррен и подмигнул. Чтобы подбодрить и ее.

Неоновая вывеска «Мотель “Удовольствие”. Бар и ресторан» мигала, когда он заруливал на автомобильную стоянку, маневрируя между грузовиками и легковушками, дальнобойными фурами, лесовозами со сломанными рессорами, полноприводными пикапами, снегоуборочными машинами и мотосанями. Мотель был явно забит до отказа.

– Единственное, что осталось, это номер люкс и апартаменты для новобрачных, – сказал регистратор, протирая воспаленные глаза. – Пурга загнала сюда народ, к тому же сегодня очередные соревнования на вылет по метанию дротиков. Брайан Малруни, премьер-министр, ночевал у нас в прошлом году в этом люксе, когда проезжал через наши края. Номер большой: две кровати и две кушетки, на них спали его телохранители. Сто десять долларов в сутки.

Выхода у них не оставалось. Регистратор вручил Куойлу ключ с цифрой 999 в замысловатой виньетке. Рядом со стойкой регистратора стояла корзина, полная заводных пингвинов, Куойл купил девочкам по одному. Не успели они выйти из вестибюля, как Банни уже отломала у своего крылья. По ковру тянулась мокрая дорожка следов.

Зеркальное окно номера 999 было обращено на шоссе и находилось в десяти футах от него. Пятна света от фар въезжавших на парковку автомобилей плавали по стенам комнаты, как сырые яйца в масле.