Святая Русь [Энциклопедический словарь русской цивилизации] - Платонов Олег Анатольевич (2000)

В некоторых местах сохранялось определенное устойчивое распределение мест в застолье между членами семьи. Так, П. Пешков, сын крестьянина из Усть-Вельской вол. Вельского у. Вологодской губ., описал в 1899 следующий постоянный порядок размещения семьи за едой: большак садится на угол стола по мужской лавке (т.е. стоящей вдоль досок пола, женская - поперек); большуха, которая подает кушанья, садится на стуле или на скамье у угла, направленного к середине избы и к печке; молодуха - на углу, "накрест" с большаком; молодой мужик или парень - на углу "в сутках", т.е. на почетном месте под иконами. Мальчики сидели за едой между мужиками вдоль стола, а девочки - между молодухой и отцом; девка молодая, если в семье было много детей, садилась на скамейке с матерью, если же детей не было - рядом с молодухой. Это же описание позволяет нам представить себе, что видели сидящие за столом. "В переднем углу - большая божница, на ней - большая икона "Троеручицы", писанная на дереве в Шенкурском женском монастыре, где живут в монахинях сестра и дочь Андрея Семеновича (хозяина. - М.Г.). В простенках - картины: 1) Сотворение мира и жизнь первых людей - тоже из Шенкурска; 2) Два портрета - царя и царицы, литографии чьей - не упомню. Картины царя и царицы сверху украшены большими крыльями, в виде орла".

Перед едой все молились. Молитва начиналась по почину хозяина. Во время обеда было принято молчать либо же вести серьезные разговоры. Старики не позволяли молодым смеяться за обедом. Из Галичского у. Костромской губ. корреспондент В. Решеткин даже писал, что пустословие и смех во время еды "строго преследуются" стариками. Детям говорили: "Што гогочешь? Ты гогочешь, а в ложку-то тебе бес кастит!"

За столом полагалось сидеть смирно, не болтать ногами. Распространено было представление, что болтающий ногами качает на них черта. Детям в этом случае говорили: "Али беса на ногу посадил, да качаешь?" Существовало в народе убеждение: если за столом бранятся, то ангел Господень отходит от стола и начинает горько плакать, а на его место является дьявол и радуется.

За едой проявляется особое отношение к хлебу. Хлеб - дар Господень, "хлеб наш насущный даждь нам днесь". Сорить крошками хлеба считается грехом. Тщательно следили, чтобы крошки не упали на пол, не были растоптаны, поэтому кусок старались разламывать над чашкой. Упавшие на стол крошки собирали и съедали. Нередко неосведомленные люди оценивают такие поступки как проявление ненужной скупости или застарелую привычку бедняка. На самом деле основа этих норм народной этики - чисто духовная: отношение к хлебу как к святыне. "Крестьянка никогда не скажет "делать хлебы", а всегда - "творить хлебы"; самое действие это совершается постоянно с молитвою, как священнодействие", - писал А. Балов.

Корни такого отношения, несомненно, - в евхаристическом значении хлеба: в алтаре во время Литургической службы хлеб и вино претворяются в Тело и Кровь Христовы. Народное понимание связи между восприятием обычного обеденного стола как престола в алтаре и святости хлеба вошло в пословицу, зафиксированную В.И. Далем: "Хлеб на стол, так стол престол; а хлеба ни куска - так и стол доска".