Святая Русь [Энциклопедический словарь русской цивилизации] - Платонов Олег Анатольевич (2000)

Подобные же наставления детям, а также и тем, кто оставался воспитывать их, делались крестьянами и перед своей кончиною. Так, Елецкого у. Воронежской губ. подгородной Ламской слободы однодворцы Памфил и Феодосия Пахомовы оставили "по себе наследника дому своего старшего сына. Перед кончиною своею вручили ему весь дом и своих малолетних дочерей - Меланию и Екатерину, завещав ему воспитывать их в страхе Божием, и самому паче всего стараться быть благочестивым христианином".

Важным средством семейного воспитания был пост (см.). Дети с малолетства привыкали к умению ограничивать в определенных условиях свои телесные потребности ради духовных задач. Решающую роль при этом играл пример старших членов семьи.

С духовным воспитанием в крестьянских семьях очень естественно и незаметно соединялось трудовое, составляя необходимую часть духовно-нравственного.

Семья - простейший социальный организм, участвующий в процессах формирования, хранения и передачи трудовых традиций. В условиях крестьянского хозяйства семья служит одновременно и производственной, и родственной элементарной общностью, т.е. первичная организация производственного процесса проходит в рамках родственной ячейки. Трудовая и семейно-личная деятельность каждого здесь в значительной своей части не разделены во времени и по месту исполнения.

"Уже трехлетний мальчуган помогает матери: чистить картофель, мести пол, отыскать отцовский кушак, собрать в чашку рассыпавшийся горох, выгнать кур с огорода", - сообщали в к. XIX в. из Новоладожского у. Санкт-Петербургской губ. Понятно, что мать привлекала такого трехлетнего помощника не ради облегчения собственных трудов, но с воспитательной целью: с самого раннего возраста приучать к послушанию, вниманию в исполнении конкретной задачи, познанию определенных навыков и понятий, стремлению к полезности своих действий и доброте их - "я помогаю маме".

Внутрисемейная производственная преемственность поколений осуществлялась, в частности, в раннем приобщении детей к сельскохозяйственным работам. Так, на сходке Чаусской и Тырышкинской волостей Томского у. в 1876 было отмечено, что мальчики привлекаются к "упражнениям в хлебопашестве" с семи лет. Так и было сказано - к "упражнениям", т.е. вполне осознавалась учебно-воспитательная задача. В Тарском округе в сер. XIX в. во время страды в поле работали мальчики и девочки с 10 лет. А после страды, по воспоминаниям жителя с. Усть-Ницынского Тюменского округа, "ребята почти поголовно становятся пастухами, гоняют коров в поле пасти".

В 1772 крестьянка-вдова Томской губ. "объявляла" в Бердской судной избе, что имеет "при себе сына Федора... и коего-де к хлебопашеству и домовому заведению научить некому", и потому просила разрешения переселиться вместе с сыном к деверю, так как трудовое воспитание мальчиков считалось обязанностью отца или других взрослых мужчин семьи. "Наблюдатели единодушно подтверждают в семье мужчин в воспитании сыновей", - пишет Н.А. Миненко. Но если все-таки случалось, что роль воспитателя-мужчины доставалась женщине, она, как правило, успешно справлялась с этой задачей.