Критическое мышление. Анализируй, сомневайся, формируй свое мнение - Том Чатфилд (2018)

Вопрос об этике в научных исследованиях носит дискуссионный характер. В данном эссе я рассмотрю главным образом этику в области социологии, из чего, однако, не следует, что многие другие сферы научной деятельности не сталкиваются с этой проблемой в той или иной форме.

Иллюстрацию можно считать особой формой пояснения. Это конкретный пример, раскрывающий общую мысль. В эссе об этике исследователя я мог бы упомянуть о каком-либо случае, иллюстрирующем принцип.

Прежде чем начать любое социологическое исследование, вы должны получить подтверждение его этичности в форме письменного разрешения от властей, причем в каждой стране действуют свои стандарты. Так, одно недавнее анкетирование с вопросами о сексуальной жизни респондентов получило одобрение в Австралии, однако в США его проведение было разрешено лишь после значительной переработки вопросов.

Казалось бы, иллюстрация не более чем синоним примера – нередко так оно и есть, – однако она наглядно свидетельствует, что не всякий пример способен эффективно проиллюстрировать утверждение общего характера и что хорошим примером является самый релевантный и в то же время показательный в плане прояснения смысла в целом.

Надеюсь, мой пример (см. выше) отвечает этим условиям!

Объяснения: искусство ретроспективной логики

Объяснения бывает сложно отличить от аргументов, поскольку и те и другие подводят под утверждение логическое обоснование. Однако если цель аргумента – логическим путем убедить вас в истинности вывода, то объяснения{28} считают нечто априори истинным и показывают, что к этому привело.

В каком-то смысле объяснение обратно аргументации: это ретроспективная логическая цепочка от вывода, считающегося истинным, и цель ее – убедить слушателей, что предлагаемый ею ответ на вопрос «Почему это случилось?» является наилучшим из возможных.

Не будучи формальными аргументами, логичные объяснения являются одновременно и полноценной разновидностью логического обоснования, и одним из важнейших элементов большинства научных и философских работ. Практически любое дельное исследование рано или поздно задается вопросом «почему?»: почему мир так устроен, почему случилось то, а не это, почему некто поступил определенным образом. Вот простой пример объяснения.

Я прекратил налегать на бекон, потому что стал беспокоиться о своем сердце.

Несмотря на наличие оборота «потому что» я не пытаюсь убедить вас, что перестал злоупотреблять беконом. Я начал с изложения факта, который вы, надеюсь, сочтете истинным, – «я прекратил налегать на бекон», – а затем объяснил, что к этому факту привело: «стал беспокоиться о своем сердце».

Мое объяснение – это вся правда? Почти наверняка нет. Даже за самыми, казалось бы, простыми решениями обычно стоят более сложные причины, чем те, которые можно вместить в одно предложение. Почему я начал беспокоиться о своем сердце? Почему результатом этого беспокойства оказалось именно решение распрощаться с беконом? Каковы сопутствующие факторы? За одним «почему» неизбежно следует множество других.

Эту мысль можно выразить иначе. Объяснение – это рассказ, и что-то всегда остается недосказанным. Это один из самых ненадежных и скользких способов логического обоснования, поскольку то, что предлагается одним человеком в качестве объяснения, зачастую настолько очевидно, что практически неотличимо от самого обычного описания, но тем не менее может вызвать у другого человека категорическое неприятие. Рассмотрите три примера. Что это: объяснения или аргументы?

В первом примере я даю скорее объяснение, поскольку не пытаюсь убедить вас в истинности чего-либо. Я лишь сообщаю как факт информацию – Том теперь бегает трусцой – и добавляю, что объясняется этот факт сведениями о пользе движения, которые он вычитал на сайте Британского фонда по борьбе с сердечно-сосудистыми заболеваниями.