Всё сама - Мэри Хиггинс Кларк (2017)

– Селия, – начал мошенник, – я все объясню.

Она сбросила звонок и отшвырнула телефон. Даже говорить с ним – и то унизительно! «Я замечу дефект в любом камне», – с горечью повторила Селия. Сглотнула ком в горле и быстро вытерла слезы.

3

Леди Эмили Хейвуд, всем известная как леди Эм, сидела, выпрямив спину, в прекрасном мягком кресле посреди самой шикарной каюты на корабле. У леди Эм была по-птичьи худая фигурка и совершенно белые волосы, а морщинистое лицо еще хранило следы красоты. В этой женщине по-прежнему угадывалась та блистательная американская прима-балерина, которая в двадцать лет пленила сэра Ричарда Хейвуда, знаменитого британского исследователя и богача.

Леди Эм вздохнула и оглядела каюту. Да, не зря деньги плачены! Над камином в большой гостиной – огромный телевизор, на полу – старинные персидские ковры; диваны, обитые золотистой тканью, кресла и старинные столики, бар в глубине комнаты. Здесь была огромная спальня, в ванной – джакузи, пол с подогревом и невероятная мозаика из мрамора на стенах. Двери ванной и гостиной выходили на балкон. В холодильнике лежали закуски, которые выбрала сама гостья.

Леди Эм улыбнулась. Она взяла в круиз несколько лучших украшений. На борту собралось много знаменитостей, и она, как всегда, хотела всех затмить. Решив отправиться в плавание, она объявила, что среди такой роскоши грех не надеть знаменитое изумрудное ожерелье, которое, по слухам, принадлежало самой царице Клеопатре. После круиза леди Эм собиралась пожертвовать его Смитсоновскому институту. «Ожерелью нет цены, – думала она. – Перед родственниками отчитываться не нужно, кому же я его оставлю? Правда, египетское правительство пытается его вернуть, заявляя, что сокровище находилось в разграбленном захоронении. Вот пусть они и дерутся за него с Институтом. Это моя первая и последняя гастроль с изумрудами».

Дверь в спальню была приоткрыта. Леди Эм слышала, как Бренда разбирает чемоданы с одеждой. Прикасаться к личным вещам старая дама позволяла только ей.

«Что бы я делала без Бренды? – спросила себя леди Эм. – Когда я еще сама не знаю, что мне нужно, она все угадывает заранее! Двадцать лет верной службы! Надеюсь, личной жизнью она ради этого не жертвовала».

Совсем другие мысли вызывал у старой миллионерши Роджер Пирсон, ее финансовый советник. Леди Эм пригласила его в круиз вместе с женой, и его общество ей всегда нравилось. Она знала Роджера еще мальчишкой, его дед и отец консультировали ее по денежным вопросам.

Однако неделю назад она встретила своего давнего друга Уинторпа, которого не видела много лет. Он тоже был клиентом фирмы Пирсонов. Узнав, что Роджер до сих пор на нее работает, старик предупредил:

– Он пошел не в отца и не в деда. Я бы тебе предложил обратиться в другую контору и хорошенько проверить свои счета.

Она потребовала объяснений, но больше Уинторп ничего не сказал.

Леди Эм услышала шаги, дверь спальни распахнулась, и в комнату вошла Бренда Мартин. Это была крупная женщина – не полная, а скорее крепкая. Короткая стрижка на седеющих волосах ее не красила, и Бренда выглядела старше своих шестидесяти. Ее круглое лицо не знало, что такое макияж, хотя весьма в нем нуждалось.

Сейчас вид у Бренды был встревоженный.

– Леди Эм, – сказала она робко, – вы хмуритесь. Что-то не так?

«Осторожней, – подумала миссис Хейвуд. – Нельзя говорить, что я расстроена из-за Роджера».

– Разве я хмурая? Вовсе нет.

Бренда облегченно вздохнула.

– Ах, леди Эм! Как хорошо, что все в порядке. Пусть каждая минута этого чудесного круиза вас радует. Хотите, я позвоню и закажу чай?

– Да, было бы недурно, – согласилась леди Эм. – Не терпится послушать завтра Селию Килбрайд. Вот удивительно: такая молодая женщина и столько знает о камнях. Думаю рассказать ей о проклятии Клеопатры.

– Каком проклятии?

Миссис Хейвуд усмехнулась.