Все ее страхи - Питер Свенсон (2017)

Пришлось потратить немного времени, но она все же отыскала кофе, кофеварку и разобралась, как все это работает. Пока готовился кофе, она снова обошла огромную квартиру. В окна начинал проникать слабый утренний свет. Из центральной гостиной – самой большой комнаты в квартире – открывался замечательный вид на реку Чарльз, которая неспешно катила свои воды в сумрачном рассвете, и по ее спокойной глади расстилались облака тумана. Дальше, через реку и соседнюю дорогу, раскинулся пешеходный мостик.

Гостиная выглядела так, как будто ее подготовили для коктейльной вечеринки. Об этом свидетельствовали расставленные стулья, а также два больших дивана, стоящих друг напротив друга, а между ними – кофейный столик со стеклянной поверхностью. Кейт ненавидела такую мебель. Когда она ставила что-нибудь на стеклянный стол, ее не покидала мысль, что он должен сию же минуту разбиться вдребезги, ну или, по крайней мере, расколоться. Она всегда жила следующим моментом, причем моментом трагическим. По этой причине она ненавидела низкие перила, дорогу с оживленным движением и официантов, таскающих высокие стопки посуды. Подобные вещи всегда беспокоили, вызывая фобию, но с другой стороны, пятью годами ранее произошел случай с Джорджем, и ее жизнь изменилась навсегда. Она не могла выйти из дома больше года. Нет, хуже. Она не могла даже представить себе, как выходит из дома. Страх и горе сделали ее неподвижной. Родители вместе с врачами медленно вытаскивали Кейт из этой дыры, и жизнь приобретала смысл. Для нее было немыслимо, что она может осуществить поездку в Штаты, оказаться в огромной квартире со стеклянным столиком. Она не любила стеклянные столы, но научилась с ними сосуществовать.

В гостиной не было телевизора, и она ужаснулась, предположив, что в квартире может вообще не оказаться телевизора. Затем вспомнила, как Кэрол Вэлентайн произносила слово «кабинет», имя в виду комнату, обшитую мореными деревянными панелями, с мягким кожаным диваном. Несколько мгновений она не могла вспомнить, где же этот кабинет, – он был за коридором, ведущим к двум гостевым спальням. Она оказалась права: телевизор нашелся – гигантский экран прятался за деревянными дверьми встроенной книжной полки. Перед диваном на столике (к счастью, не стеклянном) поверх ламинированного списка, в котором значилось не меньше ста каналов, лежал универсальный пульт.

В кабинете также стоял большой деревянный письменный стол, и Кейт заметила на нем записку. В ней значилось имя беспроводной сети («Ангелочек») и пароль. Это натолкнуло ее на мысль, что следовало бы дать о себе знать родителям, а также написать Корбину, чтобы убедиться, что он нормально добрался до ее квартиры.

Кейт достала из чемодана ноутбук и адаптер, заскочила на кухню за кружкой черного кофе и вернулась в кабинет. Девушка в очередной раз поразилась размерам квартиры. Она села за стол, кожаное кресло заскрипело. Ей пришло много писем, большей частью спам, но одно было от мамы и еще одно – от Корбина. Первым она открыла письмо от брата:

«Кейт,

Водитель всего несколько раз неправильно повернул, но в конце мы все же отыскали твою прекрасную квартиру. Прочел твою чрезвычайно содержательную записку. Стыдно, что я не написал такую же для тебя, и мне нет оправдания, но как только я привыкну к смене часовых поясов, вышлю исчерпывающий список хороших баров и ресторанов неподалеку от моей квартиры. Обещаю.

Небольшой вопрос: смотрю, у тебя есть стиралка, но нет сушилки. Я что-то пропустил?

Более подробно расскажу потом. Я предвкушаю эти следующие шесть месяцев.

Корбин».

Кейт ответила: