Пятнадцать жизней Гарри Огаста - Клэр Норт (2014)

Я отправился в Восточную Германию, чтобы встретиться с Даниэлем фон Тилем. Купив компанию, которая продвигала на рынке необычное радио, я получил всю необходимую информацию о его происхождении. К моему удивлению, оно было изобретено именно в восточной части страны бывшим офицером связи вермахта, который в нежном девятнадцатилетнем возрасте чудом избежал бойни под Сталинградом: – обладающего выдающимися способностями молодого военнослужащего в последний момент успели эвакуировать из котла самолетом. Этот факт мог служить подтверждением того, что германское командование считало войска, попавшие в окружение на Волге, обреченными. Через десять лет после своего чудесного спасения фон Тиль, стараясь как-то устроиться в жизни, вдруг обнаружил в себе страсть к марксизму и желание учиться. При этом образование он получил не только в Восточной Германии, но и в Москве. После возвращения он сделал несколько важных изобретений, которые эксперты моей компании охарактеризовали как «прорыв в развитии средств связи», хотя, по моему личному мнению, они нуждались в доводке и усовершенствовании. Фон Тиль в каком-то смысле напоминал древнего архитектора, который, неожиданно получив в свое распоряжение колесо, использовал его для строительства пирамид, не подумав о том, что его можно применить для развития транспорта.

Я путешествовал по Восточной Германии как Себастьян Грюнвальд, журналист, пишущий статью под рабочим заголовком «Будущие герои нашей социалистической революции». Фон Тиль жил в одном из небольших городков, которые еще сохраняли свою живописность благодаря тому, что волна индустриализации не успела докатиться до них и смыть уютные коттеджи из серого камня и аккуратные церквушки, стоящие на извилистых улочках. Вместе с фон Тилем жила его сестра. По случаю приезда гостя она надела свое лучшее платье, которое немного выцвело. Когда мы с ее братом уселись в гостиной, оклеенной небесно-голубыми обоями, она принесла нам домашнее печенье и кофе.

– Этот кофе мне привезли в подарок из Вены, – сказал фон Тиль, когда я раскрыл блокнот, готовясь к интервью. – Мы здесь сейчас живем очень неплохо. Восточногерманская продукция пользуется большим спросом.

Я стал задавать ему вопросы, стараясь формулировать их таким образом, чтобы мой собеседник не понял, что меня интересует на самом деле. Как давно вы занимаетесь радиосвязью? Ах вот как, ваш отец был радиолюбителем? Да, конечно, во время войны все слушали радио – бывало так, что сирены, предупреждавшие об авианалетах, не срабатывали. Что вы чувствовали, когда добились успеха? Понимаю, вы гордились тем, что вы немец – и, конечно, что вы коммунист. Ваша сестра тоже испытывала чувство гордости? Вы не собираетесь жениться? Какие еще открытия вы собираетесь сделать на благо своей страны? У вас есть хобби? Понимаю, вы полностью погружены в работу… А что вы можете сказать о своем пребывании в России? Наверное, вы получили там много новых знаний?

– Невероятно! Невероятно много! Меня так тепло там принимали – я не ожидал ничего подобного. «Товарищ, нет больше русских и немцев. Мы все – коммунисты!» – сказал фон Тиль, изобразив русский акцент, и в его голосе прозвучала такая теплота, что я слегка вздрогнул.

Мой немецкий язык был практически совершенным, но недостаток практики все же немного сказывался – даже мы, мнемоники, сталкиваемся с этой проблемой. К тому же для того, чтобы приспособиться к местному говору, мне тоже было нужно некоторое время.

– А идея изобретения? Откуда она взялась?

На лице фон Тиля появилось шаловливо-заговорщическое выражение.

– Я работал с очень хорошими, очень умными людьми, – сказал он. – Мы все занимались одним делом, и это очень нас объединяло.

Его ответ так походил на лозунг, что я не смог сдержать улыбки. Мой собеседник улыбнулся в ответ, словно признавая шаблонность своих слов. Затем он потянулся вперед, взял у меня из руки карандаш, закрыл мой блокнот и сказал: