Маньчжурская принцесса - Жюльетта Бенцони (2013)

Теперь же, помимо белья, бывшего по-прежнему шелковым или из тонкого батиста, нужно было еще одевать панталончики, практическая польза от которых была весьма сомнительна из-за того, что они раздваивались, затем юбки, украшенные красивыми кружевами, впрочем, это не было неприятным! – и... белый атласный корсет, такой безобидный на вид, но по сути представлявший собой не что иное, как орудие пытки.

Эдуард решил произвести первую примерку лично. Посоветовав Орхидее ухватиться за одну из стоек каюты, поддерживавших потолок, он стал тянуть за длинные шнурочки. Воздушная и изящная от природы, его молодая жена почувствовала, что ее как будто бы пытаются разрезать надвое. Дыхание перехватило, красивые упругие девичьи перси, как ей казалось, поднялись до самого подбородка... Ну а талия, она, конечно, стала уже. Привыкшая к полной свободе своего тела, девушка запротестовала:

– Есть ли уж такая необходимость, чтобы я напяливала все это на себя?

– Да, душа моя, это необходимо. Будь ты принцессой или буржуа, все едино: если вы не носите корсета, то слывете женщиной дурного поведения.

Несколько успокаивающе действовали на новообращенную легкие и восхитительные ткани, однако проблемой оставалась обувь. Привыкшая к бархатным туфлям на войлочной подошве или к очень высоким башмакам, на которых женщины считали своим долгом двигаться как можно меньше, дабы уподобляться идолу, Орхидея нашла ужасными и очень неудобными ботинки и лодочки, и даже котурны с высоким каблуком, вынуждающим ходить на кончиках пальцев. Но ей так было приятно, когда Эдуард, преклонив перед ней колени, снимал их, ее так волновала та нежная ласка, которую она испытывала в этот бесконечно долгий и сладкий момент, когда он снимал с нее тонкие, как паутинка, вышитые шелковые чулки, что она к этому быстро привыкла.

Зато когда он захотел, чтобы она надела на званый вечер вечернее платье с большим декольте, она наотрез отказалась: сокровища ее красоты лишь для глаз супруга. Только куртизанки могут предлагать на всеобщее обозрение свои плечи и шею. На этот раз добиться уступок с ее стороны было невозможно. Впоследствии лучшие парижские портные состязались в изобретательности, создавая модели платьев для молодой мадам Бланшар, с декоративной отделкой вокруг шеи, к счастью, высокой и тонкой, из цветов, драгоценностей, кружев, тюля, полосок меха и муслиновых шарфиков, сквозь которые мало что можно было увидеть. Вот так за примерками и открытиями пролетело время, и морское путешествие подошло к концу. По сравнению с китайской деревней Франция показалась Орхидее удивительно богатой. Париж поразил своими размерами, высокими зданиями, к сожалению, одинаково серыми, великолепными дворцами, золоченой скульптурой, правда, часто непристойной! – и рекой с большими деревьями, растущими по берегам. Орхидея радовалась, что живет совсем близко от большого и красивого сада, в котором не хватало только живописного изящества пагоды или грота с шелковым навесом, какие были в Запретном городе, и внутри которых текли вдоль стен скрытые воды, заполнявшие бассейны, полные красной рыбы. Во время сильной летней жары придворные дамы и императрица любили уединяться там, чтобы заняться живописью, вышиванием или послушать музыку.

В парке Монсо, окруженном высокой черно-золотой металлической оградой, гуляли также и дети. Они катались на осликах или маленьких каретах, запряженных козочками. Одеты они были во все новое и красивое. Их сопровождали полные женщины в шляпках из муслина, натянутого на жесткий каркас, с длинными шелковыми ленточками сзади. Кто-то просто приходил посидеть на железных стульях, наверное, не очень удобных.

Хотя дом, куда Эдуард устроил свою молодую супругу, не был похож на дворцы ее детства и чтобы попасть туда надо было подняться по одной из тех мраморных лестниц, устланных коврами, к которым она не могла никак привыкнуть, он все равно очень понравился Орхидее...