Смотреть и видеть - Эми Герман (2015)

Серая зона опасна, так как допускает чувства и эмоции. Совершите ошибку, и СМИ растрезвонят о ней всему свету. Переход от недопонимания к антикризисным мерам и катастрофе происходит в мгновение ока. Газеты пестрят историями, в которых не ясно, кто прав, а кто виноват. Субъективные мнения толпы могут нанести реальный ущерб, начиная от длительных расследований и банкротства и заканчивая угрозой для жизни. Чем дольше мы живем и чем выше взбираемся по служебной лестнице, тем чаще нам приходится справляться с серой зоной, чтобы принять сложные решения в сложных ситуациях.

Я часто тренирую сотрудников служб быстрого реагирования – медиков и служащих правоохранительных органов, но на самом деле мы все в какой-то момент бываем службами быстрого реагирования. Например, стюардессы – мы убедились в этом в главе 4. Родители – каждый день. Учителя. То же самое можно сказать об офисных работниках, начальниках, студентах и всех тех, кто бывает в общественных местах. Новостные бригады и Служба спасения далеко не первыми прибывают на место чрезвычайной ситуации, кризиса или преступления. Первыми там оказываются обычные люди – как вы и я.

Я сняла микрофон, села рядом с медсестрой и ее коллегами и рассказала им свою собственную историю – о том, как 11 сентября оказалась как раз там, где быть не следовало. Я была в центре Нью-Йорка: видела, обоняла и слышала вещи, которые мечтаю забыть. Каждую неделю, садясь в самолет, я спрашиваю себя: «А это не тот, который упадет?» Всякий раз, целуя на прощание своего маленького сына, я думаю: «Если что-то случится, как я его заберу?» Да, я была там. Мы все были или будем. Но надо двигаться дальше.

Как это сделать? Как жить дальше, несмотря на вещи, которые мы не можем выкинуть из головы или исправить? Как спрогнозировать различные варианты развития событий в условиях давления и хаоса? Как принимать решения в серой зоне, где все кажется бессмысленным? Ответ прост: с помощью тех же организованных и методических процессов, которыми мы пользовались в предыдущих главах.

В любых ситуациях – особенно в серых – мы должны сосредоточиться на том, что знаем, и не обращать внимания на то, чего не знаем. Медсестра, с которой я познакомилась, зациклилась на неизвестных «почему». И напрасно. Как мы уже убедились, нам вовсе не обязательно знать почему, чтобы двигаться вперед. Это последний кусочек пазла-наблюдения. Иногда он вообще отсутствует. В нашем списке приоритетов «почему» находится в самом низу. Вместо того чтобы ждать ответов на «почему», разберитесь с тем, что вы видите: кто, что, где и когда. Именно так поступили власти одного южного городка за год до убийства Трейвона Мартина, и именно поэтому вы никогда не слышали о Джасмин Тар.

В декабре 2011 года, за два месяца до убийства Трейвона Мартина, шестнадцатилетняя Джасмин Тар была застрелена у дома своей крестной. Она умерла на глазах у матери, младшего брата и других членов семьи и друзей. Пуля, которая убила ее, ранила еще двух женщин. Когда полиция ворвалась в дом стрелка на противоположной стороне улицы, то обнаружила флаг конфедератов, аркан и неонацистские материалы[351].

Каким образом местной полиции удалось сохранить мир в городе и не дать ситуации перерасти в конфликт национального масштаба? Путем сознательного выбора беспристрастных, объективных способов сбора информации и коммуникации.

Время – вот что было самое важное, хотя девушка уже умерла.

Напряжение нарастало[352]. Стрелок, двадцатитрехлетний белый мужчина, утверждал, что выстрел произошел из-за неисправности оружия, в то время как черная семья Джасмин настаивала на расовом мотиве. На первый взгляд идея, что человек, хранивший в доме неонацистские материалы, мог застрелить черного подростка случайно, казалась маловероятной. Тем не менее начальник полиции Чадбурна, Северная Каролина, отправил винтовку на баллистическую экспертизу в ФБР.