Спящие гиганты - Сильвен Нёвель (2016)

– Ваше начальство предпочло бы получить неопровержимые доказательства, прежде чем предпринять военную операцию.

– Оно хочет застать сирийцев со спущенными портками. Источник в сирийской военной разведке сообщил американцам, что в окрестностях Эр-Ракки проводятся подземные испытания, а поскольку Сирия отказывается допустить международных инспекторов в свои ядерные центры, мы должны были воспользоваться тайными способами.

– Входило ли в вашу задачу что-либо помимо взятия проб?

– Нет. Нам предстояло слетать туда и обратно. Нас снабдили весьма громоздким оборудованием, позволяющим определить по пробам воздуха наличие ядерной активности. Мы вылетели с военно-воздушной базы Инджирлик в два часа ночи, как и было запланировано. Примерно час мы двигались на восток вдоль границы, затем повернули на юг и вошли в воздушное пространство Сирии. Минут двадцать мы летели над самой землей, на высоте восемьдесят футов. Назначенной точки мы достигли приблизительно в три пятнадцать, взяли пробы и стали возвращаться обратно, следуя тем же курсом.

– Вы сильно волновались?

– Вы шутите! Я нервничаю, только если забываю вовремя оплатить счет за телефон. Нет, там совсем другое! Но если серьезно: ты летишь на бреющем со скоростью сто шестьдесят миль в час над вражеской территорией да еще используешь прибор ночного видения. Если от этого у вас не будет колотиться сердце, тогда я не знаю, что еще вам надо. В общем, отвечаю на ваш вопрос: да, мы оба были на взводе. Вокруг ничего не видно, можно смотреть только в прибор ночного видения. Возникает ощущение, что ты с невероятной скоростью несешься по узкому туннелю, залитому зеленым светом.

– Все прошло по плану?

– Как часы. Меньше чем через двадцать минут мы возвратились в воздушное пространство Турции. Я поднялась на восемьсот футов, и мы поспешили отойти подальше от границы. Мы приближались к Харрану, когда заметили прямо перед собой странный свет. Это были не городские огни. Внизу простиралась сельская местность, да и цвета были не те. И вдруг – ни с того ни с сего – двигатель заглох и в кабине воцарилась темнота.

Было слышно, как, замедляясь, вращается по инерции несущий винт, а потом наступила тишина. От земли исходило бирюзовое сияние. Бесчисленные деревца или кустарники, посаженные ровными рядами в тридцати футах друг от друга, напоминали ковер, а между ними, как прорехи, мелькала голая почва. Мы сидели в кабине и молча таращились вниз. Зрелище было сюрреалистическое… и умиротворяющее. Но вскоре вертолет камнем полетел вниз.

Когда мы грохнулись, меня оглушило, потому что в забрало шлема меня ударила подушка безопасности. Наконец я очнулась. Мой напарник куда-то исчез. Старик в белой хлопчатобумажной рубахе пытался расстегнуть ремни, удерживающие меня в кресле. Ему, думаю, было лет шестьдесят. Смуглое, сморщенное лицо. Глядя на меня, он что-то пробормотал, наверняка сознавая, что я не понимаю ни слова. Затем он широко улыбнулся. У него недоставало передних зубов, но глаза у него оказались добрые и участливые. Придя в себя, я помогла старику расстегнуть ремни.

Он осторожно вывел меня из кабины, перекинув мою руку себе на плечо. Внезапно кто-то схватил меня за другую руку – молоденькая девчушка лет шестнадцати. Я заметила, что она очень красива, хотя она не поднимала головы. Девушка почти ничего не говорила. Старик обратился к ней. Он мог быть ее отцом или дедом. Они усадили меня на землю – шагах в ста от вертолета, и старик дал мне глотнуть воды из фляжки. Девочка протянула мне тряпицу и указала на мой лоб. Поскольку я не возражала, она приложила тряпку к моему правому глазу, а через пару секунд отняла ее от моего лица и спрятала. Вероятно, надеялась на то, что я не замечу кровь.

– Где был ваш напарник?