Смерть на винограднике - Мэри Лу Лонгворт (2013)

Оливье всегда был рад видеть жену, в браке с которой прожил много лет, а сегодня днем – особенно. Хоть Элиза и не пила спиртное, но была тонким ценителем вина и любила ездить в дегустационные туры вместе с Оливье по всей Франции, а иногда и за границу. В прошлом году они побывали в Аргентине в рамках обмена между южноамериканскими и французскими виноделами. При виде Элизы Оливье понял, насколько ему повезло с женой и как она нужна ему. Его глаза наполнились слезами, плечи поникли и задрожали.

Элиза Боннар вновь взглянула на обычно очень сдержанного мужа, и улыбка исчезла с ее лица. Она сбежала с последних ступеней и порывисто обняла Оливье.

– Mon amour?[3]

В тот же миг Оливье Боннар вздрогнул, и слезы потекли ручьем, прерываемые громкими всхлипами. Элиза Боннар поспешно достала из кармана бумажные платки и протянула мужу. Оливье невнятно поблагодарил ее, несколько раз высморкался и вздохнул. Затем сделал глубокий вдох и выдох, еще раз, и еще, чтобы успокоиться, – супруги и детей учили так делать, когда тем случалось ушибиться или расстроиться. Только потом Оливье повернулся и молча указал на пустые ячейки винного стеллажа.

– Что произошло?! – ахнула Элиза. Она шагнула ближе к стеллажам, словно не верила собственным глазам. Четыре поколения семьи Боннар делали вино на этой же самой винодельне близ Роны, в тридцати минутах езды на север от Экс-ан-Прованса, с тех самых пор, как прадед Оливье купил здесь землю вместе с ветхой бастидой в конце XIX века. Теперь поместье было тщательно отреставрировано и внесено в список исторических сооружений. Немало ранних вин, произведенных здесь, заслужило похвалу самых видных критиков; сам мистер Колтер приезжал из Америки раз в год ради дегустации и оценки вин Боннаров. Элиза невольно задумалась об этом критике: всемирно знаменитый и очень влиятельный, о чем не уставал напоминать ей Оливье, он держался скромно и просто, общаться с ним было легко, и он живо интересовался всем, что происходило в здешних местах. Однажды он даже попросил у Элизы рецепт ее гужеров – заварных булочек с сыром.

– Много бутылок недостает? – наконец спросила Элиза. На секунду-другую она закрыла глаза и молча вознесла благодарственную молитву. Увидев мужа в слезах, она боялась услышать, что у него рак или что они разорены. Да, пропавшие вина заменить нечем, но они сделают еще, будут и другие коллекционные урожаи. Элизу пугало другое: что кто-то проник в погреб, никем не замеченный.

– Я досчитал до двадцать третьей бутылки, среди них были и магнумы. Когда немного приду в себя, придется пересмотреть все. Странно, что пропало не все подряд, а одна бутылка там, две тут.

– Может, кто-нибудь оставил дверь погреба незапертой? – предположила Элиза.

– Она была заперта, когда я вошел сюда примерно час назад, и ключ висел на обычном месте в кухне. Неужели вор удосужился бы запереть дверь и вернуть ключ на место? И потом, я все утро работал во дворе, пытался починить треклятый трактор. С того места дверь погреба видна как на ладони.

Элиза вздохнула, но промолчала. Они владели поместьем, стоимость которого исчислялась миллионами, а ее муж упрямо продолжал чинить технику своими силами.

– А когда ты в последний раз заходил в эту часть погреба? – спросила она.

Боннар поморщился.

– Вопрос в самую точку. Стыдно признаться, но несколько месяцев назад.