Смерть на винограднике - Мэри Лу Лонгворт (2013)

Попрощавшись с заступившими на пост офицерами, Ален Фламан направился прочь по коридору, думая о своей невесте, с которой должен был увидеться сегодня вечером, и о судье Верлаке. Интересно, чем он вызывает такое острое раздражение окружающих? Неужели он и вправду такой сноб? Да, на вечеринке по случаю помолвки Алена судьи не было, а если бы его пригласили? Фламану стало неловко: он не любил обходить вниманием кого бы то ни было. На верхней ступеньке лестницы он оглянулся в сторону коридора, стены которого были покрашены в мятно-зеленый цвет, который он всегда считал больничным. Молодой полицейский из Эльзаса стоял навытяжку возле двери палаты мадемуазель Монмори, а Роже, известный всему Дворцу правосудия своим марсельским ухарством и остроумием, болтал с медсестрами возле их стола. Фламан вздохнул и начал спускаться по лестнице, спеша вернуться во Дворец правосудия и заняться сбором информации. Ему хотелось найти в жизни мадемуазель Монмори хоть какие-нибудь подробности, которые пролили бы свет на это нападение и нападавшего.

Площадь Габриэля Пейера, на которой располагались мэрия и церковь Эгюийя, всегда нравилась Верлаку. С края площади открывался великолепный вид в южном направлении: среди виноградников попадались кипарисы, как в Тоскане, и Верлаку площадь всегда напоминала Кортону, особенно этот вид. Обернувшись, он окинул взглядом внушительное четырехэтажное здание мэрии, возведенное из золотистого камня в эпоху Ренессанса для семьи местных богачей. Здание казалось слишком просторным, чтобы вмещать мэрию городка с населением всего лишь восемь тысяч человек. Церковь рядом с ним казалась совсем маленькой.

«Народный банк» находился за углом. Верлак проехал мимо него и припарковал машину на площади, чтобы еще раз полюбоваться видом. До банка он дошел пешком, отворачивая лицо от резкого мистраля. Подняв голову, он увидел перед собой Бруно Полика, запиравшего свой «Ренджровер».

– Привет, Бруно, – поздоровался Верлак.

– Доброе утро, – ответил Полик. – Проклятый ветер!

– Так и не привыкли к нему?

– Какое там! – перекрикивая ветер, отозвался Полик. – А ведь я здесь родился! Вчера вечером я говорил с Оливье Боннаром, передал ему информацию от вашего… эксперта по винам. Оливье снял ключи от погреба с крюка и теперь не расстается с ними. Вместе с сыном он занялся ревизией своих вин.

– Ревизия – дело хорошее, но вор, наверное, сделал копию ключа.

– Я тоже так думаю. Так я Оливье и сказал.

– Кто-нибудь изготавливает на заказ копии ключей в Пюирикаре или Ронь? – спросил Верлак, пока они переходили через улицу.

– К сожалению, нет, – сказал Полик. – К сожалению – потому что в таком маленьком городке, как Ронь, мастер наверняка запомнил бы лицо заказчика.

– Ну, в любом случае в Эксе их должно быть не меньше дюжины, но, поскольку у нас висит дело о покушении на убийство, мы не можем позволить себе отправлять своих сотрудников побеседовать с каждым из этих мастеров.

Полик кивнул:

– Понятно.

Они подошли к двери банка, металлические ставни на окнах которого были закрыты. Тон объявления на двери был непреклонным: «С сожалением извещаем наших клиентов, что по причине покушения на убийство одного из наших сотрудников банк будет закрыт сегодня утром до двух часов пополудни».

– Ого! – Полик переглянулся с Верлаком. – Вот так прямота.

– Да уж. Пойдем к задней двери, нас ждут там.

Они обошли банк с торца и помахали женщине через окно кабинета на первом этаже. Она удалилась в глубь здания. Вскоре дверь открылась, комиссара и судью впустили.