Синон - Дан Сельберг (2015)

Он поднялся и на негнущихся ногах пошел к выходу. Пересек обеденный зал с большим столом и множеством опрокинутых стульев вокруг и оказался в атриуме. От выходящих на Хамнгатан стеклянных дверей остались пустые створки. Пол вокруг был усеян битым стеклом. Снаружи, в десятке метров от двери, валялся опрокинутый полицейский автомобиль. Внезапно Эрик понял, почему и разбитый ресторанный зал, и красная пустыня с будильником показались ему знакомыми – все это были фрагменты сна Ханны, мир NcoLV-галлюцинации, Конец света. И то, что Сёдерквист все это видел, означало, что он заразился и лежит в коме.

Мужчина прикрыл глаза и напряг память. Кажется, Ханна говорила еще о маленькой девочке… о Моне. И о воротах. Что она имела в виду? Какие ворота в красной пустыне? О, черт! Эрик побежал обратно и, спотыкаясь об опрокинутые стулья, ввалился в темную кухню. Он лежал здесь, на кучке белого пепла. Тот самый будильник, который он нашел в пустыне. Все так, будильник – это и есть те ворота. Сёдерквист обхватил пальцами ржавый корпус и задумался. Что ему со всем этим делать? Но у будильника есть ключ. Стрелки продолжали двигаться в противоположную сторону. Эрик открыл стеклянную крышку, нажав рычажок сбоку, и попытался остановить их пальцами, а потом провернул их на несколько оборотов по солнцу, и внутри что-то заскрежетало. Но в этот момент в груди мужчины словно взорвался раскаленный шар, и он скорчился от боли. В глазах у него вспыхнуло – и стены и потолок кухни рассыпались множеством сверкающих осколков.

Стокгольм, Швеция

За тринадцать часов до выброса

Ханна успела просмотреть все газеты на столе и прочитала даже детскую книжку про лягушку, которая выехала на пикник. Она должна была двигаться, чтобы не сойти с ума, и вышла в коридор. Блестящий пол отражал белые трубки люминесцентных ламп. Два часа ночи – время неумолимо приближалось к нулевой точке. Ханна вспомнила Карла Эберга. Он должен поторопить полицию, в этом их последняя надежда. Только так можно остановить убийц из «Крионордика» и предотвратить катастрофу.

Эрик лежал в восьмой палате, в одном из изоляторов в дальнем конце коридора. Ханна шла медленно, словно оттягивала, как могла, момент встречи с ним. Не из страха, а просто потому, что не хотела видеть своего мужа в таком состоянии. У входа в соседнюю палату она вздрогнула и запустила руки в карманы брюк. Дверь этой палаты была приоткрыта, и на незастеленной койке сидела Рейчел с айпадом в руке, напряженно вглядывающаяся в дисплей. На покрывале рядом с ней лежали разорванные листы бумаги и ручка. Ханна вспомнила, как Папо выскочила в коридор, обнаружив что-то интересное для себя среди распечаток Эрика, и задержалась у двери на несколько минут. Может, ей стоит войти? Но что-то подсказывало фру Сёдерквист, что сейчас Рейчел не стоит мешать. Она вздохнула и подошла к восьмой палате.

У стеклянных дверей «предбанника», иначе именуемого «шлюзом», Ханна остановилась. Комната за травленым стеклом была погружена в полумрак. Жена Эрика щурилась, пытаясь разглядеть, что там происходит, когда дверь вдруг распахнулась. Появившаяся на пороге высокая блондинка с журналом в руке с изумлением уставилась на Ханну.

– Могу я чем-нибудь помочь вам?

– Что вы там делали? – бесцеремонно оборвала ее Сёдерквист.

Во взгляде медички мелькнула насмешка:

– Я всего лишь осматривала своего пациента.

– Вы врач?

– Доктор Диана Вестон, – представилась блондинка. – А вы кто?

Нависла неловкая пауза.

– Ваш пациент – мой муж, – шепотом ответила Ханна.

Взгляд Дианы смягчился.

– Понимаю, – кивнула она и быстро пошла по коридору. Супруга Эрика поспешила следом.

– Как он? – спросила она в спину врача.

– Мы только что взяли анализы. Вы все узнаете через несколько часов, – ответила та.

В горле у Ханны пересохло.

– Вы что-то недоговариваете… Скажите все как есть…