Умри сегодня - Питер Джеймс (2017)

Голубое небо. Широкая ухоженная дорога. Черный-черный, точно свежевыкрашенный, асфальт. Автомобили, серый грузовик, велосипедист в лайкре – все замерли, словно какой-то невидимый великан захотел поиграть в машинки и еще не решил, как их лучше расставить.

Затем на середину дороги выскочил молодой мужчина и побежал к полуобнаженной искореженной груде, из-под которой растекалось длинное темное пятно крови. Затем застыл, отвернулся, его вырвало.

Голова у Грейса кружилась.

Кричала женщина. Стояла, вцепившись в дверцу фиолетовой «Хонды Джаз», дрожала и вопила, как банши[6].

Двое мужчин выбирались из «Ламборгини» с мятым капотом, треснувшим лобовым стеклом и погнутой крышей.

Профессиональная выучка дала о себе знать, и Грейс встряхнулся. Вызвал «Скорую», сообщил о случившемся оперативному дежурному инспектору, запросил полицейского подкрепления. И под неутихающий визг женщины у «Хонды» – высокий, кошмарный звук – побежал к Беллингу.

Грейсу пришлось несколько раз сглотнуть, чтобы не вырвать самому. Перед ним лежало полуодетое безногое тело. Из расколотой головы вытекали мозг и кровь. Одна нога, в серой костюмной штанине, была на газоне справа; вторая, голая, отсеченная чуть выше колена, лежала на противоположной стороне дороги, рядом с велосипедистом.

К телу направлялся какой-то огромный тип бандитского вида, в теплой куртке и мешковатых джинсах, – шел по дороге и спокойно снимал видео на телефон.

Взбешенный Грейс выхватил удостоверение:

– Полиция! Уберите телефон и отойдите назад!

Господи, как же тошнит… Сколько еще ждать подкрепления?

Жуткая передряга.

Бандит, точно назло, теперь снимал оторванную ногу.

Грейс выхватил у него телефон.

– Фотографировать запрещено.

– Эй! Эй! – возмутился громила. – Труба – моя! Не имеете права!

– Имею. Вы получите телефон, когда мы закончим работать на месте происшествия. Снимки будут удалены. Тоже мне, Джейк Джилленхол выискался! Это вам не фильм «Стрингер»[7].

Громила остался стоять с разинутым ртом, а Грейс отошел, сунул телефон в пакет для улик и запечатал. Теперь, мрачно подумал он, расследование можно смело доверить неопытному Гаю Батчелору. Главный подозреваемый мертв. То, что он пустился наутек, говорит само за себя. Невиновные от полиции не бегают. А вот для отморозков вроде Корина Беллинга такое характерно – отморозки обычно трусливы.

Грейс вновь обвел глазами странную, сюрреалистическую картину. Неуютно поежился.

К нему медленно, точно лунатик, подошел водитель – молодой человек с пепельно-серым лицом. Одет он был дорого и неформально, щеголял крупным золотым медальоном и кричащими кольцами. Парня сопровождал мужчина за тридцать в деловом костюме.

– Полиция? Вы из полиции? – спросил первый.

– Да.

– Я… Я… О боже… Он выскочил прямо на меня. Я… у меня не было шансов…

– Я все видел, – возразил Грейс. – Шансов не было не у вас, а у него. Ясно? Как вас зовут?

– Ставрос. Ставрос Каррасс.

– Что ж, Ставрос Каррасс, вы арестованы по подозрению в опасном вождении, повлекшем за собой смерть. Вы не обязаны ничего говорить. Однако ваша защита пострадает, если во время допроса вы не сообщите того, на что впоследствии будете опираться в суде. Все, что вы скажете, может быть использовано в качестве доказательства. Стойте рядом со мной. – Рой повернулся к сопровождающему: – А вы кто?

– Я был пассажиром… Крис Бейросс, владелец «Бейросс суперкар».

– Хорошо. Возвращайтесь к машине и ждите возле нее, пока я за вами не приду. В машину не садитесь, ничего не трогайте, ясно?

– Да, сэр.

Водитель, которого страшно трясло, спросил:

– Можно… можно… позвонить девушке… она ждет… там… в автосалоне. Это она выбрала машину… цвет понравился, понимаете…

– Никаких звонков, вы арестованы.