Экспедиция к Южному полюсу. 1910–1912 гг. Прощальные - Роберт Фолкон Скотт (2009)

Но во имя чего они погибли, спросит дотошный скептик, зачем вообще нужны такие жертвы? На этот вопрос в свое время ответил великий полярный путешественник, известный общественный деятель и гуманист Фритьоф Нансен: «История рода человеческого представляет собой непрерывное стремление выйти из тьмы к свету. Поэтому неразумно спорить о пользе познания; человек хочет знать, а если он этого больше не хочет, то он уже не человек».

И трудно придумать лучшую эпитафию на первом памятнике Скотту и его спутникам, погибшим во имя познания природы, чем знаменитая строка Альфреда Теннисона: «То strive, to seek, to find and not to yield» («Бороться и искать, найти и не сдаваться»). Именно так они и жили — боролись, искали, находили и не сдались до конца.

Последние слова, написанные Скоттом, были: «Ради Бога, не оставьте наших близких…» Родина услышала предсмертный крик капитана. Его матери, вдове и близким всех погибших спутников были назначены пожизненные пенсии. Был учрежден единый Фонд Скотта, в который со всех концов империи поступали благотворительные взносы. В короткое время было собрано более 75 тыс. фунтов стерлингов (всего к моменту ликвидации фонда в 1926 г. в него поступило 86 006 фунтов). Примерно половину поделили между родственниками погибших, выплатили все долги, остававшиеся за экспедицией, крупная сумма была выделена на издание научных трудов. Оставшиеся после этого 18 тыс. фунтов поделили поровну на сооружение памятника, мемориальной доски в соборе Св. Павла и учреждение Фонда финансирования полярных экспедиций.

Памятники капитану Скотту установлены на родине в Девонпорте, в Лондоне на площади Ватерлоо (работы Кэтлин Скотт), в Крайстчерче (Новая Зеландия), в Кейптауне, в Портсмуте (также выполненный Кэтлин Скотт). В Кембридже в 1926 г. основан Институт полярных исследований им. Скотта. Наконец, у набережной Темзы возле моста Ватерлоо поставлен на вечную стоянку его первый экспедиционный корабль «Дискавери», ставший мемориальным, едва ли не лучший из всех памятников, установленных в честь капитана.

Деев Михаил Гаврилович,

кандидат географических наук,

старший научный сотрудник

географического факультета МГУ,

почетный полярник

Глава I. По бурным морям

Последние приготовления в Новой Зеландии

Первые три недели ноября пролетели так быстро, что я не мог заниматься своим дневником и теперь должен восстанавливать его лишь по памяти.

Даты тут не имеют значения, но в течение всего этого периода офицеры и команда неустанно работали.

По прибытии с судна были выгружены все грузы береговой партии, включая постройки, сани и т. п. Пять дней оно простояло в доке.[1] Боуэрс подверг тщательному осмотру и сортировке все запасы и освободил много места, выгрузив тару и сложив содержимое ящиков в лазарет. Наш приятель Миллер [2] в это время осмотрел течь в судне и проследил ее до кормы. Он нашел трещину в фалстеме. [3] В одном случае отверстие, проделанное для сквозного стержня, оказалось слишком велико для болта. Миллер сумел преодолеть это затруднение, и когда судно спустили на воду и нагрузили, то течь чрезвычайно уменьшилась. Хотя она все же существовала, но была лишь немного больше той, какую всегда можно ожидать в старом деревянном судне.

Струя воды, которая была видна и слышна на корме, совершенно остановлена. Без паров течь можно удерживать посредством ручной помпы, качая два раза в день по четверти часа или двадцати минут. Но в сильно нагруженном состоянии судна, как в настоящее время, для этого понадобится от трех до четырех часов ежедневной работы насосом.