Охотница за скальпами - Эмилио Сальгари (1909)

Часть первая

Глава I

Охота за бизонами

– Эй, Гарри, Джордж! Не чуете ли вы запаха дыма? Или у вас носы поотвалились?!

Спрошенные – это были двое типичных бродяг, скитальцев-охотников великих американских степей, рослые, здоровые, костлявые молодцы с бронзовыми лицами и зоркими орлиными глазами, озабоченно оглядывались по сторонам, шумно втягивая ароматный степной воздух легкими.

– Должно быть, тебе почудилось, Джон, – отозвался старший из трапперов, Гарри.

– Почудилось? – усмехнулся первый, заведший этот разговор гигант-охотник, словно вылитый из стали. – Слава богу, шестьдесят лет мне, ребята; сорок лет с лишним брожу я по прериям, и до сих пор, за исключением тех случаев, когда голова кружилась под влиянием виски и перед глазами черт знает что мерещилось, никогда мое обоняние меня не обманывало. Вот что хотите, а дымом попахивает, и меня удивляет, почему вы этого не чувствуете.

Четвертый собеседник, до сих пор хранивший молчание, вмешался в разговор.

– Почему вы тут болтаете? Я нанял вас не болтать, а организовать охоту на бизонов.

Слова эти, произнесенные высокомерным тоном и гнусавым голосом, вызвали немедленно резкий отпор со стороны старшего траппера:

– Это в дряхлой Европе, милорд, вы можете кого-нибудь к себе в холопы нанимать. Таких вольных птиц, как мы, не закабаляют, а приглашают, милорд! Мы обязались сделать свое дело – и сделаем его, будьте спокойны, но командовать здесь вам не придется. Мы ведь и за свою и за вашу шкуру, извините, всю ответственность на себе несем. Так уж оставьте нам самим о деле позаботиться. То, что вам пустой болтовней кажется, на самом деле может оказаться весьма серьезным. Не забывайте, что вы здесь не в своем поместье, где за вами толпа наряженных попугаями ливрейных лакеев шляется, а на Диком Западе. За бизонами гоняться немудрено, шкуры их добывать не трудно; да только за стадом бизонов может оказаться невзначай целое племя краснокожих, которые с удовольствием и с нас с вами, милорд, тоже шкуры сдерут. Кстати, у вас, милорд, грива уж очень заметная, редкого в прериях рыжего цвета. Если попадетесь в руки краснокожим, эти черти будут очень рады, потому что из вашего скальпа, а может быть, из вашей рыжей бороды, какой-нибудь шутник великолепный тотем устроит.

– Что такое тотем, мистер Джон? – заинтересовался тот, кого траппер называл милордом.

– Воинский значок, нечто вроде бунчука[1], – ответил Джон. И потом скомандовал: – Стой! Право, откуда-то несет дымом, и это меня беспокоит.

Четверо всадников, затерявшихся в беспредельном просторе великих девственных степей Дикого Запада Северной Америки, задержавшись на месте, оглядывались внимательно по сторонам.

Трое из них, охотники, сидели на великолепных американских мустангах, оседланных по-мексикански. Четвертый восседал на спине прекрасной статной большой лошади, явно английского происхождения, и сам он резко отличался наружностью от своих спутников: в то время, как в тех с первого взгляда можно было безошибочно признать чистокровных сыновей Северной Америки, милорд казался типичным уроженцем туманного Альбиона. Он был очень высок, неимоверно худ, обладал водянисто-голубыми глазами, широким ртом с выпятившимися вперед зубами, остроте которых позавидовала бы любая акула, и его тощее неуклюжее тело облекал совсем не подходящий для странствий по прериям костюм из белой фланели, а на голове красовалась пробковая каска, обмотанная голубой вуалью.

После пятиминутного молчания англичанин спросил старшего траппера: