Думай медленно – предсказывай точно. Искусство и наука предвидеть опасность - Филип Тетлок, Дэн Гарднер (2015)

Авторы популярных книг часто представляют интуицию и аналитический ум в виде дихотомии — озарение vs размышление — и в дальнейшем отталкиваются от той или иной категории. Я сам — скорее из разряда тех, кто размышляет, а не испытывает озарения, но проблема в том, что «озарение — размышление» — это еще одна ложная дихотомия. Тут нет выбора «или-или»; тут вопрос, как сочетать то и другое в конкретной ситуации. Да, такой вывод не столь воодушевляет, как предложение просто выбрать тот или иной путь, зато у него есть преимущество: он истинный, как выяснили пионеры исследований этой дихотомии.

Пока Даниэль Канеман и Амос Тверски документировали недостатки системы 1, другой психолог, Гэри Клейн, изучал решения, которые принимают командиры пожарных команд и представители других опасных профессий, и выяснил, что «быстрые» суждения могут поразительно хорошо работать. Один из испытуемых рассказал Клейну историю. Его бригада выехала на обычный кухонный пожар, и он приказал подчиненным тушить пламя из гостиной. Сначала огонь утих, но вскоре разгорелся с новой силой. Командир забеспокоился. Он заметил, что в гостиной на удивление жарко, намного жарче, чем должно быть, если горит только кухня. И почему вокруг так тихо? Пожар, способный настолько повысить температуру помещения, должен производить гораздо больше шума. Не в силах избавиться от тревоги, командир приказал всем покинуть дом. И едва пожарные вышли на улицу, как пол в гостиной провалился — потому что настоящим источником огня была не кухня, а подвал. Откуда командир узнал о смертельной опасности? Клейну он сообщил, что это было ЭСВ (экстрасенсорное восприятие), но на самом деле мужчина просто убедил себя, чтобы хоть как-то объяснить тот факт, что он понятия не имел, откуда он знает. Командир пожарного отряда просто знал; этим и отличается интуитивное суждение.

Как видим, Канеман и Клейн пришли, казалось бы, к диаметрально противоположным выводам по поводу «быстрых» суждений. Далее они, конечно, могли бы упереться каждый в свое мнение и развернуть ожесточенную полемику — однако, будучи хорошими учеными, объединились, чтобы решить эту загадку. «Мы пришли к согласию по большинству вопросов», — заключили они в статье 2009 года[34].

В интуиции командира пожарной бригады нет ничего мистического, это простое распознавание алгоритма. Благодаря тренировкам или опыту люди могут зашифровывать алгоритмы глубоко в памяти — в огромных количествах и тончайших деталях, как, например, от пятидесяти до ста тысяч шахматных позиций в репертуаре лучших гроссмейстеров[35]. Если что-то в алгоритм не встраивается — как, например, более высокая, чем должна быть, температура при кухонном пожаре, — эксперт мгновенно распознает сбой. Но каждый раз, когда кто-то узнает Деву Марию в сгоревшем тосте или в плесени на стене церкви, мы понимаем, что способность считывать алгоритмы у нас отягощена склонностью к неверному распознаванию сигналов. И это, вкупе с множеством случаев, когда перспектива «за кончиком носа» способствует ясному, убедительному, но, увы, ложному восприятию, означает, что интуиция может подвести нас так же глобально, как выручить.

Что именно генерирует интуиция — заблуждения или озарения, зависит от того, насколько ценны сигналы в том мире, в котором человек работает, чтобы их можно было бессознательно подмечать и позже использовать полученные знания. Вот что пишут Канеман и Клейн: