Когда Пора Отступиться - Блейк Пирс (2017)

Она гордилась дочерью. В тот жуткий день Эприл продемонстрировала мужество и находчивость. Она и в других опасных ситуациях действовала смело.

Но теперь Эприл злилась на Райли.

И Райли не могла не задаваться вопросом, справедливо ли это.

*

Райли чувствовала себя вдвойне не в своей тарелке на заупокойной службе в церкви после обеда в тот же день.

Начать с того, что она редко была в церкви за последние годы. Её отец, бывший суровым морпехом, никогда ни во что и никому не верил, кроме себя. Она прожила с тётей и дядей всё детство, и они пытались приучить её ходить в церковь, но Райли была слишком непослушна.

Что же до похорон, то Райли их просто терпеть не могла. За последние пару десятилетий работы в правоохранительных органах она видела столько суровой действительности, связанной со смертью, что похороны ей казались фальшью – на них смерть всегда выглядела слишком чистой и миролюбивой.

«Всё это сбивает с толку», – всё время думала она. Эта девочка умерла жестокой смертью, от своих или от чужих рук.

Но Эприл настояла на том, чтобы они пришли, и Райли не могла позволить ей пережить это всё в одиночку. По иронии судьбы одинокой себя чувствовала Райли. Она выбрала место рядом с проходом на заднем ряду в битком набитой церкви, в то время как Эприл сидела на одном из первых рядов, прямо за местами для семьи – так близко к Тиффани, как могла. Но Райли радовалась, что Эприл сейчас рядом с подругой, и была не против сидеть одна.

Витражи блестели на солнце, а гроб перед ними был усыпан цветами, возле него стояло несколько больших венков. Служба была степенной, хор пел хорошо.

Прямо сейчас священник что-то бубнил о вере и спасении, убеждая всех, что Лоис попала в лучшее место. Райли не обращала особенного внимания на его слова. Она оглядывалась, пытаясь найти что-то, что могло бы объяснить, почему умерла Лоис Пеннингтон.

Вчера она заметила, что родители Лоис сидели на диване, не касаясь друг друга. Она не была уверена, как правильно прочла язык их тел. Но теперь рука Лестера Пеннингтона успокаивающе лежала на плечах Эвники, и они оба казались ничем не примечательными скорбящими родителями.

Если и было в семье Пеннингтонов что-то неправильное, она этого не замечала.

Как ни странно, от этого Райли стало заметно некомфортно.

Она считала себя внимательным знатоком человеческой природы. Если Лоис действительно совершила самоубийство, вероятней всего, в её семье были какие-то проблемы. Но в ней не было видно ничего странного – ничего, кроме обычного горя.

Священнику удалось закончить речь, ни разу не коснувшись темы предполагаемой причины кончины Лоис.

Затем последовал ряд коротких, полных слёз надгробных слов друзей и родственников. Они говорили о горе и о счастливых временах, иногда рассказывали смешные истории, которые вызывали грустные смешки со стороны прихожан.

«Но ничего о самоубийстве», – думала про себя Райли.

Что-то ей казалось странным.

Разве никто из тех, кто был близок Лоис, не хочет признать, что в её последние дни закралась безнадёжность: борьба с депрессией, битва с внутренними демонами, безответный плач о помощи? Неужели никто не считает её трагическую смерть уроком для других, кому нужно помочь и кого нужно поддержать, чтобы они не пытались отнять собственную жизнь?

Но никто не говорил ничего в таком духе.

Никто не хотел говорить об этом.

Казалось, что всем стыдно, или они озадачены, или и то, и другое.

Может быть, они даже не вполне в это верят.

Надгробные слова закончились, и подошло время прощания с телом. Райли не поднялась с места. Она была уверена, что мастер похоронных дел сделал качественную работу. Как бы ни выглядела сейчас бедняжка Лоис, она точно не была похожа на саму себя, найденную повешенной в гараже. Из собственного тяжёлого опыта Райли знала, как выглядят погибшие от удушья.