Королева изгоев - Лайон Спрэг де Камп (1951)

– Ну-ка, давай с самого начала. Ты играй, а я буду петь. Беда прямо с этой устаревшей орфографией! – нахмурился он, увидев поблекшие от времени паукообразные буквы:

Любовь не мучает вечно.

Она снизошла на меня, как пламя.

Как лава горы Висгад,

Или как пламя, которое опаляет лес.

Когда любимая рядом,

Не думайте, что мой сон безмятежен;

Всю ночь меня терзают мучения,

И сжигает меня тайная любовь…

Их представление было затруднено тем, что каждая строчка или две не попадали в такт мелодии, и в конце концов оба расхохотались.

Когда Айрод немного успокоилась, то спросила:

– А что значит «влюбленная в парня говорит…»?

– Думаю, имеется в виду друг, какой-то член Общины.

– Я не могу себе представить, что кто-то из наших рабочих может потерять сон; даже ты, мой лучший друг.

Антис лишь пожал плечами в ответ.

– Спроси оракула Ледвида. У древних было немало забавных идей. Может быть, это из-за недостатка контроля за питанием.

Айрод стала размышлять вслух:

– Единственный раз, когда я видела Автини возбужденными, было тогда, когда иностранка Итход из Йема узнала, что ее Община уничтожена Арсууни. Она покончила жизнь самоубийством, несмотря на то что Совет отдал приказ о признании ее членом Элхама.

Конечно. Но, без сомнения, мы были бы расстроены, узнав об уничтожении Элхама. А такое вполне может быть, ты же знаешь.

– Давай все-таки не думать о таких страшных вещах заранее!

– Хорошо, дорогая. А теперь позволь мне взять инструмент и книгу.

– Конечно, но зачем? – спросила Айрод.

– Думаю, я смогу с их помощью развлечься с друзьями. Если ты как-нибудь услышишь странные звуки, то знай: это Кутанас и я учим их древнему искусству пения.

– Надеюсь, с этим не будет столько проблем, как со Словом Айдиоса!

– А кто научил меня петь об Айдиосе?

– Я. Но только для того, чтобы Слово не стерлось из нашей памяти окончательно. Не ожидала, что все это выльется в поэтическую оргию.

– Это так. Но нельзя же такие песни предать забвению. В конце концов, не так уж долго мне осталось любить их.

– Что ты имеешь в виду? – спросила она, отлично зная, что он имел в виду. И все-таки надеясь, что ошибается.

– В ближайшие дни будет Чистка, а я ведь один из самых старых трутней.

Она в отчаянии сжала его руку.

– О, Антис, это просто ужасно! Разве королева не жалуется?

– Не так уж сильно, насколько мне известно, да и я забочусь о ее здоровье. Но чистку уже откладывали несколько раз.

– Но ты не такой уж и старый! Ненамного старше меня и сможешь выполнять свой долг еще много лет.

– Я знаю, но Совет так не думает. Возможно, его члены боятся, что мы станем настоящими обманщиками, если нам позволят жить до старости.

– Но ты ведь не станешь таким?

– Я никогда не думал об этом. А если бы ты узнала, что я собираюсь сбежать и примкнуть к обманщикам, – ты как послушная рабочая вернула бы меня?

– Конечно. Это решение далось бы мне нелегко. Но, пожалуйста, не планируй ничего подобного! Держись как можно дольше, пока сил хватит. Ты не… Я…

Голос ее захлебнулся от рыданий.

– Не надо, Айрод! Ты причитаешь, как кто-то из древних с их «горячей любовью», – сказал Антис, обняв ее за плечи.

Айрод взяла себя в руки.

– Я просто глупая. Конечно, не одна из древних, а работник среднего рода и горжусь этим. Но жизнь будет абсолютно пуста без тебя.

– Спасибо, – он дружески сжал ее руку.

– Никто больше в Элхаме не разделяет мою любовь к древностям. Иногда я размышляю о том, что должен чувствовать какой-нибудь одинокий изгой, который бродит по окрестным лесам, смотрит на купола Общины и осознает, что никогда не сможет войти сюда вновь.

Антис вздохнул в сгущающейся темноте.