Таня Гроттер и Исчезающий Этаж - Дмитрий Емец (2002)

Призрак с громким чавкающим звуком втянулся в пол, а Недолеченная Дама, превратившись в серый туман, поспешно юркнула в вазу.

– Нельзя так обращаться с привидениями. Тут ужасно пыльно! У меня пчхи… аллер… пччхи!.. гия! – немедленно застонала ваза.

Чемодан перестал вздрагивать. Тот, кто в нем сидел, явно прислушивался.

– Вылезай, Пипенция! А то еще задохнешься, – велела Таня.

– Не вылезу! Это ты во всем виновата! Ведьма проклятая! Тебя на костре надо сжечь! – отозвалась из чемодана Пипа, ухитряясь одновременно всхлипывать и шипеть.

Таня рассердилась. Доченька Дурневых, как всегда, была в своем репертуаре.

– Вылезай, кому говорят! Кто тебя вообще просил туда заглядывать? Я в твоих вещах когда-нибудь рылась?

– Ну и что? Это моя квартира, моих родителей. И все вещи тут мои, твоего тут ничего нет… У-у-у! Мне страшно! Ду-у-ура! – внезапно голос у Пипы дрогнул, и она разрыдалась.

Таня едва не оглохла. Поручик Ржевский со своим устрашающим воем в сравнении с Пипой был просто любитель.

Забившаяся в вазу Недолеченная Дама как раз рассказывала про какую-то очередную свою болячку. Услышав Пипины рыдания, Дама решила, что Пипа плачет от сочувствия, и тоже разрыдалась.

– Как это трогательно! Не думала, что история моей мозоли на пятке так тебя потрясет. Не то что всех этих бесчувственных ослов! – всхлипывая, произнесла она.

Из коридора осторожно выплыл Поручик Ржевский, уже оправившийся от действия сдерживающего заклинания. На этот раз неугомонный призрак был в синем рабочем халате, со шваброй в руках. И то и другое он явно позаимствовал из шкафа у домработницы, приходившей к Дурневым три раза в неделю.

– Дамочки, я оченно извиняюсь! Уборщицу вызывали? Я тута! – поинтересовался Поручик и, не дожидаясь ответа, принялся летать по комнате, размазывая по потолку красные следы.

Таня поняла, что, если немедленно не выгонит Пипу из чемодана и не вернет туда привидения, это может закончиться чем угодно. Окончательно распоясавшийся призрак разгромит все в квартире и начнет летать по всему дому, пугая соседей, а Пипа будет рыдать и визжать до тех пор, пока кто-нибудь не вызовет милицию.

– Все, Пипенция, вылезай! Брысь оттуда! Мне нужен чемодан! – велела Таня.

Она попыталась откинуть крышку, но Пипа вцепилась мертвой хваткой и держала ее изнутри.

– Погоди! Сейчас я ее вытурю! – Поручик Ржевский воспользовался тем, что во время борьбы крышка чемодана слегка приподнялась, и, держа швабру наперевес, просочился в щель.

– А вот и бригада уборщиц-психопаток с новыми тряпками для носа! Слезки вытереть не надо? – заворковал он.

Из чемодана послышался уже не визг, а вопль. Крышка откинулась, и Пипа как ошпаренная выскочила наружу, по пятам преследуемая спятившим призраком и Недолеченной Дамой. Причем Даме взбрело в голову поведать, как однажды во время операции хирург забыл у нее в желудке свои очки.

Пипа вопила не переставая, скачками носясь по комнате и пытаясь прорваться в коридор. Но всякий раз на пути у нее возникал Поручик Ржевский, с невозмутимым видом жонглирующий собственными ушами и носом. Пипа махала на него руками и отскакивала назад.

Таня сидела на кровати и, подперев голову руками, наблюдала все это безобразие. Потом вспомнила, что забыла контрабас на лестнице, и отправилась за ним. Контрабас был на том же месте, где она его оставила. Штабной генерал Котлеткин был слишком напуган, чтобы протягивать к нему свои загребущие лапки.

«Хорошенького понемножку! Сходить с ума тоже надо постепенно!» – подумала она, возвращаясь.

– Именем повелителя духов возвращайтесь назад! – произнесла Таня и, присев, дотронулась до теплого сургуча с печатью.

Что-то ослепительно вспыхнуло. Завертевшийся смерч всколыхнул гардины. Неведомой силой привидения затянуло в чемодан. Крышка захлопнулась. Облегченно вздохнув, Таня осторожно поправила печать и задвинула чемодан под диван.