Таня Гроттер и Исчезающий Этаж - Дмитрий Емец (2002)

Одноклассники, науськанные Пипой, смотрели на Таню подозрительно и все допытывались, куда подевалась ее родинка с кончика носа. Она что, пластическую операцию сделала? Откуда им было знать, что то, что они принимали за некрасивую родинку, на самом деле было талисманом Четырех Стихий, исчезнувшим во время схватки Тани с Чумой-дель-Торт?

Зато Генка Бульонов – бестолковый увалень, когда-то случайно подглядевший, как Таня летает на контрабасе, – ходил за ней по пятам и приставал с дурацкими расспросами. Вскоре Тане это надоело, и она всерьез стала подумывать, не наложить ли на него какую-нибудь небольшую порчу, чтобы он отстал.

Вернувшись в пятницу из школы, Таня обнаружила, что тетя Нинель стоит у кресла и держит в руках сверток с Черными Шторами.

«Вот дырявая голова! И почему я их не спрятала?» – спохватилась девочка.

С криком «Не открывайте! Не надо!» Таня бросилась к свертку, но тетя Нинель уже щелкнула ножницами. Перерезанный магический шнурок скользнул на пол и, превратившись в юркую змейку, быстро уполз за батарею.

– Какие тяжелые кисти! А знаешь, ничего! Старомодные, но стиль есть!.. Где ты их взяла? – подозрительно спросила Дурнева, разглядывая шторы на свет.

– Мне их дали…

– Ах да, знаю… тот самый чокнутый старичок! – презрительно воскликнула тетя Нинель.

Зная, что Дурневы все равно ей не поверят, Таня ничего не рассказала им про Тибидохс. Они же отчего-то решили, что девочка прожила целый месяц у какого-то старичка и его жены, адрес которых отказывается говорить. И этот задвинутый старичок якобы и подарил Тане шторы и чемодан.

– Знаешь, что я решила? Я повешу их у себя в спальне! Это будет стильно! – заявила тетя Нинель. – Только вначале их нужно сдать в химчистку! На них грязи три килограмма!

– Их нельзя в химчистку! Ни в коем случае! – испугалась Таня, заметив, что края штор гневно затрепетали.

Как всякий уважающий себя волшебный предмет, шторы ужасно гордились, что их не стирали со времен Древнира.

– Можно, нельзя… У тебя забыла спросить! Марш делать уроки! – фыркнула тетя Нинель и ушла, перекинув Черные Шторы через плечо.

Разумеется, она не могла заметить того, что отлично было видно стоявшей позади Тане. А именно, что Черные Шторы мстительно изобразили скрещенные кости и череп. Причем череп почему-то неуловимо смахивал на лицо тети Нинели.

Таня вздохнула, поняв, что тетю Нинель ей не переубедить. Она толстокожая, как бегемот, и упрямая, как целое стадо ослов.

– Ну и ладно! Я предупреждала. Зато теперь она не будет жаловаться на бессонницу! – пробурчала Таня и заглянула под диван, проверяя, цел ли чемодан с привидениями.

Чемодан был на месте, и Таня успокоилась. Значит, Пипа сюда еще не добралась, хотя и шастала все время где-то поблизости.

* * *Той ночью Таня долго не могла заснуть. Она лежала на диване, смотрела в белеющий над головой потолок со здоровенной хрустальной люстрой, похожей на осиное гнездо, и думала о Тибидохсе.

За окном выла вьюга. Она подхватывала сухой колючий снег и, покрутив его, бросала в окно. Тане постоянно казалось, что кто-то барабанит в стекло, поэтому, когда в форточку на самом деле постучали, она не сразу обратила на это внимание.

Только когда стук стал совсем уж громким, Таня повернулась и… едва не закричала от восторга! Невероятно! Снаружи висел купидончик в красных подтяжках, продрогший до невозможности.

Купидоны, или амуры, были почтальонами волшебного мира. Целыми днями с сумками через плечо они носились от одного мага к другому, раздавая им письма, посылки и телеграммы.

Таня распахнула форточку. Купидончик влетел в комнату и, сердито попискивая, принялся вытряхивать снег из колчана со стрелами. Потом он точно так же стал трясти свою почтальонскую сумку, и из нее выпало два конверта, слегка размокших от снега. Одно письмо было от Баб-Ягуна, другое от Ваньки Валялкина.

– Ура! Почта! – обрадовалась Таня, прижимая письма к груди.