Межзвездный экспресс - Филип Рив (2015)

В остальное время Флекс рисовала граффити – она была одной из диких художниц, которые любят тайком пробираться в депо, чтобы оставить свои рисунки на грузовых контейнерах, ожидающих отправки, на пассажирских вагонах и даже на самих локомотивах. Обычно пауки-ремонтники успевали стереть граффити, пока краска не высохла, но, если результат радовал глаз, некоторые поезда позволяли оставить картины и щеголяли ими с гордостью, пролетая сквозь К-шлюзы. А работы Флекс были более чем неплохими. Зен не очень-то разбирался в искусстве, но глядя на рисунки, которые она оставляла на поездах, мог с уверенностью сказать: Флекс любит поезда. Сама она ни разу не путешествовала по К-трассе, зато яркие, живые творения Флекс – да. Ее животных в прыжке и странные танцующие фигуры видели люди на всех станциях Сети; подвижная выставка Флекс путешествовала по Галактике на боках благодарных составов.

Но для Зена важнее всего стало следующее осознание: раз ей так долго удавалось играть в кошки-мышки с железнодорожными охранными системами, значит, она умела добираться до поездов, минуя станции.

– Куда направляешься? – спросила она.

– Без разницы, – ответил Зен. – Подальше отсюда.

– Мика всегда говорила, что ты рано или поздно вляпаешься в большие неприятности, – пробурчала Флекс.

– Да я только ради них и живу, – сказал Зен. – И вообще, ты сама разрисовываешь поезда. Мика тебе хоть раз высказывала что-то, зная данный факт?

– Это другое. И я не ее младший брат.

– Так ты мне поможешь? – спросил Зен.

Флекс кивнула.

– Конечно. Мика однажды спасла мне жизнь. За мной должок.

Они стали взбираться вверх по ступенчатому переулку, который тянулся мимо стремительного пенящегося водопада. Сверху доносился грохот грузовых поездов. Зен гадал, как именно его сестра спасла жизнь Флекс и почему никогда даже не упоминала об этом. Но в промышленных районах опасно, это известно всем. Люди там наверняка постоянно спасают друг другу жизнь…

Посреди лестницы Флекс остановилась. Наверное, она послала какой-то сигнал со своей гарнитуры, потому что в стене из аллеи откинулась ржавая крышка люка. Флекс подтолкнула Зена, вошла следом за ним и включила фонарь, когда люк закрылся за их спинами.

– Раньше тут была электростанция, – сказала она. – Для обслуживания какой-то старой линии, которая сейчас уже закрыта. Это один из проходов. Ведет в депо – за станцией Разлом.

Хоть идти было и недалеко, коридор оказался очень тесным и душным. По бокам виднелись темные проемы, в которых яростно шумели стесненные стенами потоки под К-трассой. В конце коридора оказалась стена с перекладинами-ступеньками, ведущими наверх, к очередному люку. Зен высунулся на поверхность, словно суслик из норы, и оказался в мертвом, поросшем сорняками пространстве между двумя путями К-трассы. Залитые ярким светом платформы виднелись где-то в пяти сотнях метров, расположенные под нависшей стеной каньона. Та часть путей, где оказался Зен, была погружена в темноту, если не считать тускнеющих Станционных Ангелов, парящих в воздухе, словно блуждающие огоньки невероятных размеров – след поезда, который только что проехал сквозь шлюз.

– Чего ты ждешь? – спросила Флекс снизу из колодца.

– Тут Станционные Ангелы…

– Они тебя не тронут.

– Знаю, – кивнул Зен.

И все же эти огни казались ему жутковатыми, хотя один уже, к счастью, угасал: Станционные Ангелы существовали недолго на таком расстоянии от шлюза. Зен вылез на поверхность и секунду постоял, глядя в сторону платформ: никогда прежде он не видел станцию с этого ракурса. Следом за ним поднялась Флекс, и они вместе зашагали через рельсы к линии припаркованных на запасном пути грузовых вагонов. Зену это начинало доставлять удовольствие. Когда-нибудь в дороге он будет рассказывать эту историю в барах или кофейнях ворам попроще. «За мной послали дрона, но я проник на К-трассу и вскочил на отходящий поезд…»