Вавилонские книги. Книга 1. Восхождение Сенлина - Джосайя Бэнкрофт (2013)

Но всю ночь он наблюдал, как свернули сначала один ларек, а затем другой, их товары утащили верблюд и мул, запряженные в сани и в фургон. Появились новые торговцы. Воздвигли новые навесы и столы, изменив рельеф проулков между лавками, изменив даже контуры неба над ним. Теперь стало понятно, почему «Популярный путеводитель» не включал карт Рынка. С тем же успехом можно было попытаться нарисовать схему завтрашнего заката. Эволюция Рынка не прекращалась. Когда киоск с носками, где Сенлин пообещал ждать Марию, превратился в лавку масляных ламп, он понял, что она никогда не найдет дорогу к нему. Он больше не мог стоять без дела.

На следующий день он взялся за систематические поиски, начиная с того, что осталось от шелкового района Рынка, где она исчезла. Он как мог двигался по расширяющейся спирали, время от времени покупая у торговцев то шелковую комбинацию, то пару чулок – мелочь, достаточную, чтобы ненадолго привлечь внимание и спросить, не видели ли они вчера женщину в красном пробковом шлеме. Он радовался по крайней мере тому, что мог с легкостью ее описать: женщина в красном шлеме. Она оказалась умнее и благоразумнее, чем он считал. Проведя таким образом день, он собрал неудобный узел женской одежды. Новостей о Марии не было. Одежные лавки превратились в гончарные, а столы с шелками уступили место галереям фаянсовой посуды и прочей керамики.

Там, где навесы и палатки стояли не очень густо, он взбирался на бочонки с ящиками и окидывал взглядом толпу, уверенный, что она должна выделяться среди людей, как птица-кардинал на дереве. Но в толчее невозможно было отчетливо разглядеть кого-либо. Почти неосознанно поиски уводили его все ближе к башне, которая оказалась дальше, чем он считал поначалу. Или, возможно, он всего лишь забрел далеко от нее. Сенлин ни в чем не был уверен.

Пока текли часы второй ночи, он растерял организованность и сдержанность. Он бессмысленно бродил туда-сюда, звал ее по имени. Увидев хоть проблеск красного, ломился через палатки и продавцов, отталкивал суетящихся покупателей, кричал, задыхаясь: «Мария, Мария!» – но обнаруживал всего лишь мужчину в красной феске, мальчика с красным бумажным фонарем на шесте или красную попону, выглядывающую из-под седла лошади…

Он не привык впадать в панику и не знал, как себя утешить под натиском отчаяния. Их медовый месяц испорчен, это уж точно. Придется сочинить роскошную байку и рассказывать друзьям, и он, конечно, Марии все возместит тихими выходными в сельском коттедже, но до конца их брака она будет помнить, каким ужасным испытанием оказался их медовый месяц. Зловещее начало.

Куда бы Сенлин ни взглянул, он повсюду видел группы людей, связанных веревками. Любое продвижение через толпу затрудняла паутина поводков. Почему «Путеводитель» упустил это зернышко мудрости? «Прихватите с собой хорошую веревку».

Сенлин спрятал билеты на поезд между страницами «Путеводителя», проклиная себя за то, что оказался так близорук и оставил оба в своем портфеле. Он задался вопросом, достаточно ли у нее денег на новый билет, и быстро подсчитал в уме. У него четыре мины, шестнадцать шекелей и одиннадцать пенсов, и, если Марию не ограбили, у нее примерно столько же. Билет в Исо, даже третьего класса, стоит по меньшей мере шесть мин. Нет, у нее недостаточно денег. Мария здесь застряла.

Худой как щепка старик, лысый и голый по пояс, прошел мимо каменной плиты, на которой устроился Сенлин. Дед шатался, согнувшись в три погибели под весом мешка. Почерневшие реки стекали по его спине – пот смешивался с угольной пылью. Старый раб с изогнутой, как у гуся, шеей шел нетвердой походкой и смотрел только на каблуки хорошо одетого туриста впереди. Оба были частью колонны путешественников, стремящейся ко входу в башню. В остальном местность вокруг стен пустовала. Ничейная земля простиралась на сотню шагов от основания. Сенлин не понимал, отчего пространство оставили пустым, в то время как на Рынке невозможно протолкнуться.